80 
Госпожа Яо сама встала на колени перед сидящим на диване Тонгом. Это было то, о чем Холи просил китаянку неоднократно, но всегда безрезультатно. Такой подарок судьбы заставил Холи забыть о всякой сдержанности: красивое шелковое платье госпожи Яо затрещало по всем швам, и китаец бросился на свою любовницу, постанывая и похрюкивая одновременно.
Спустя некоторое время Холи вынырнул из состояния блаженства. В голове китайца проскользнула еще неясная, неоформившаяся мысль, тем не менее изрядно подпортившая Тонгу лучезарное настроение: госпожа Яо никогда ничего не делала просто так. Она, всегда распоряжавшаяся Тонгом, на этот раз позволила ему руководить ею! Это было замечательно и одновременно тревожно.
Холи робко протянул руку к телу своей любовницы. Последняя не уклонялась от его прикосновений, красноречиво давая понять, что она отнюдь не против его ласк. Холи вновь пришел в движение, сравнимое лишь со скоростью ракеты «Сатурн».
В момент наивысшего пика китаянка неожиданно спросила его нежным голосом:
– Хочешь, чтобы мы всегда занимались любовью в такой позе, мои обожаемый плут?
Холи лишь хрюкнул в ответ, онемев от наслаждения.
– Все зависит только от тебя, – заметила госпожа Яо.
Холи прекратил движение:
– Что я должен для этого сделать? – слегка встревоженно спросил он.
– Ты должен убить американца, – спокойно ответила госпожа Яо.
У Холи возникло ощущение, что его окунули в ледяную воду. В этот момент ему отчаянно захотелось оказаться на расстоянии тысячи километров от госпожи Яо.
– Ты шутишь, – слабым голосом произнес китаец.
Госпожа Яо выпрямилась и села на диван. Глаза ее засверкали.
– Гнусная тварь! Ты больше никогда не притронешься ко мне. Я прикажу своим людям убить тебя!
Лицо Холи исказилось от страха.
– Но, душенька, как ты можешь предлагать мне убить человека? – простонал он. – Этот тип – опытный американский агент. Он и так уже подозревает меня. К тому же, я никого не убивал еще...
– Он не вооружен, – сухо произнесла госпожа Яо. – Мы несколько раз обыскивали его номер в «Хилтоне». И если уж я решилась просить об этом такого гнусного земляного червя, как ты, то лишь потому, что у меня нет выбора! Наша акция должна состояться сегодня. Этот человек будет очень опасен, если обо всем догадается...
Холи Тонг заломил руки:
– Но, душенька моя, у меня не больше сил, чем у цыпленка. Как я могу убить такого сильного человека?
– Я дам тебе пистолет.
Все еще в раздетом виде госпожа Яо встала и вытащила из своей сумочки маленький никелированный пистолет. Холи испуганно вскрикнул.
– Не бойся, – успокаивающе произнесла госпожа Яо. – Я не заставляю тебя убивать его таким образом.
Холи надел кимоно и, почувствовав себя более уверенно, ответил настолько твердо, насколько мог:
– Я не буду убивать этого человека. Я не могу.
С тем же спокойным выражением лица госпожа Яо щелкнула затвором пистолета. Холи заметил желтый блеск надписи, выгравированной на пистолете.
– Что ты собираешься делать? – пробормотал китаец.
Пустые глаза госпожи Яо злобно прищурились.
– Собираюсь убить тебя! Я скажу, что ты пытался меня изнасиловать, когда я пришла на очередной сеанс иглоукалывания. Меня знают в Гонконге как порядочную женщину. Я имею право носить пистолет, так как часто имею дело с большими деньгами.
Госпожа Яо подняла пистолет, наводя его на Холи Тонга. Обезумевший от страха китаец упал на колени, а китаянка приставила пистолет к его виску. Холи в прямом и переносном смысле превратился в дрожащее желе. Обхватив руками колени своей любовницы, он умоляюще простонал:
– Пощади меня! Я убью американца...
Пистолет все еще упирался в его висок. Китаянка, все-таки не доверяя Тонгу, спросила:
– Я могу рассчитывать на тебя?
– Да! Да! – рыдая, воскликнул Холи. Госпожа Яо как бы нехотя положила пистолет в сумочку и села на диван. Лицо китаянки сохраняло жесткое выражение.
– Если ты предашь меня в этот раз, я вырву твои мужские прелести и заставлю тебя съесть их. Холи опустил глаза.
– Но как мне его убить? – простонал он. – Я не умею обращаться с оружием...
– Умеешь, умеешь. У тебя есть прекрасное оружие. Я все предусмотрела. Если ты меня послушаешься, тебе ничто не будет грозить. И я доставлю тебе много удовольствия... Вот, что ты сделаешь...
Холи выслушивал наставления своей любовницы в течение примерно получаса. В момент, когда госпожа Яо встала, собираясь уходить, китаец чувствовал себя таким разбитым, что ему даже в голову не пришло заняться любовными утехами. Едва Холи остался один, он достал из шкафчика всё необходимое для курения опиума и приготовил трубку. Только наркотик помогал ему пережить эти ужасные сутки. Холи проклинал тот роковой день, когда он решил продемонстрировать Ченг Чангу, что является важной персоной. Есть мудрая китайская пословица, которая гласит: «Слово, которое ты высказал, становится твоим хозяином, а слово, которое ты не произнес, остается твоим рабом».
80 
