15 
– Иди ко мне, – шепнула она. – На прощанье.
Она сбросила с плеч пеньюар. Малко торопливо высвободил член, сжал ей бедра и повернул спиной к себе. Она сама опустилась на колени у края обширного ложа "Тиффани" от фирмы Ромео, будто нарочно созданного для любовных игр. Став позади Александры, он одним толчком вошел в нее так далеко, как мог, и блаженно вздохнул. Потом обеими руками приподнял ей бедра и погрузился еще немного. Упираясь ладонями в постель, Александра покорно приняла его, подымая зад, как делают самки животных. Она знала, что в таком положении сильнее всего возбуждает своего любовника. Он старался двигаться как можно медленнее, продлевая наслаждение.
Александра еще какое-то время отдавалась его воле, потом тихонько остановила его.
– Подожди, я хочу видеть, – попросила она.
Она опрокинулась на спину, подняла ноги почти под прямым углом, изогнулась в крестце и удовлетворенно вздохнула, когда Малко всей тяжестью лег на нее и до упора погрузил свой член. Она лежала, согнув ноги в коленях и раскинув руки крестом, с видом безропотной жертвы.
Вонзающийся в нее пенис доставлял ей своим трением острое наслаждение. Она закатила глаза и с хриплыми стонами подбрасывала тазом навстречу таранным ударам мужчины. Малко еще больше отогнул ей ноги назад так, что вход во влагалище находился теперь почти в горизонтальной плоскости, и, выходя на финишную прямую, погнал карьером. Сердце его бешено колотилось о ребра.
Александра начала вскрикивать, все чаще, все громче. Но и Малко достиг наивысшего предела. Он рухнул на женщину и изверг семя, стискивая тугие груди с отвердевшими сосками.
– Потрясающе! – объявила Александра некоторое время спустя. – А теперь уходи скорее. Я хочу, чтобы это осталось в памяти.
– Ты идешь на вечер?
– Иду, и буду думать о тебе.
Он окинул прощальным взглядом это дивное тело, нежно поцеловал губы, припухшие от пережитого наслаждения, и пошел прочь, чувствуя, что у него сжимается горло. Когда-нибудь это будет действительно в последний раз!
* * *
Малко бродил по залу делийского аэропорта, особенно мрачному после великолепного ужина, запитого бокалом «Дом Периньона», и ночи, проведенной в спальном, удобном, как настоящая кровать, кресле самолета Эр Франс. Он был в прекрасной форме. Увы; Аллен Инман не пришел встречать его... Малко решил еще немного подождать, а потом ехать в гостиницу «Кентавр», совсем рядом с аэропортом. Он остановился у электронного табло.
Напротив объявленного еще вчера рейса на Кабул горела надпись: "Delayed indefinitely"[13]. Недурное начало!
Он подошел к столику справочной и спросил сонную индийку:
– Что случилось с рейсом на Кабул?
– Не знаю. Спросите у афганцев. Вон, видите, стоят?
– В углу зала сбились в кучку неряшливо одетые люди. Малко решил последовать совету. Служащий компании "Ариана" что-то втолковывал двум десяткам взбешенных пассажиров. С трудом протиснувшись к нему, Малко спросил:
– Вчера не было рейса на Кабул. Что случилось?
– Плохая погода, – пояснил афганец. – Но завтра полетите точно. Погода в Кабуле уже улучшается.
Одолеваемый сомнениями, Малко решил отправиться в "Кентавр". Он хотел уже подозвать такси, когда к нему приблизился невысокий мужчина с живыми глазами.
– Матиас Лауман?
– Он самый.
– Аллеи Инман. Прошу прощения, у меня но пути заглох двигатель. Идемте позавтракаем в "Кентавре".
* * *
– У нас в Кабуле больше никого нет, – говорил Аллеи Инман, помешивая ложечкой отвратительный кофе.
В этот утренний час круглый холл "Кентавра" был почти безлюден. Они сидели вдвоем в пустом кафетерии.
– Как же быть с двумя с половиной миллионами долларов? – спросил Малко.
– Ступайте на рынок денег, – отвечал американец. – Там сплошь менялы. Спросите Хэммонда Синтха. Он из сикхов. Его брат работает на нас здесь, в Дели. Его люди повсюду в Афганистане. Он оказывает нам немало услуг. Его известили о вашем приезде, и вы получите от него деньги. Только дайте ему знать заблаговременно: деньги немалые, ему надо еще собрать эту сумму.
– Человек надежный?
– Вполне. Сикхи не занимаются там политикой и хорошо зарабатывают, сотрудничая с нами.
Малко сделал в памяти зарубку.
– А что кабульское сопротивление? – продолжал он расспрашивать. – Люди, которые должны помочь мне выбраться из страны, если запахнет жареным?
Широкая улыбка осветила мрачноватое лицо американца.
15 
