6 
— Не волнуйтесь, сейчас же позвоню, — успокоил его Ферди. — Ваша жена придет к вам в больницу.
— Только не сразу. Вид у меня сейчас не слишком презентабельный...
Сдвинув простыню, врач обследовал ожоги. Берту сделали еще один укол и со всеми предосторожностями положили на носилки. Невдалеке сквозь выбитую витрину магазина было видно, как врачи оперируют женщину прямо на прилавке. Узнав полковника, к Ферди подошел офицер-пожарный.
— Есть предварительные сведения о количестве жертв? — спросил Ферди.
— Восемнадцать трупов уже увезли. Большинство чернокожих, — тихим задыхающимся голосом сообщил тот. — И десятки и десятки раненых. Некоторые — тяжело.
Ферди пошел к машине скорой помощи. Рядом стоял «ситроен», выглядевший так, как будто его расстреляли из пулемета. Южноафриканец отозвал врача в сторону и спросил, показав ему свое удостоверение:
— Этот человек работает с нами, и к тому же он сотрудник американского посольства. Как его дела? Внимательно посмотрев на него, врач наконец сказал:
— Никаких шансов. Кожный покров обгорел на восемьдесят процентов. Несколько часов он, может быть, с нашей помощью и продержится, но боли будут невыносимые. Если сердце выдержит...
— Куда вы его повезете?
— В военный госпиталь. Там есть все для тяжелых ожоговых больных.
— Я поеду с вами.
Он сел в машину, и та с воем тут же сорвалась с места. За оцеплением ее встретили двое полицейских на мотоциклах, которые понеслись впереди, освобождая дорогу.
Берт Глюкенхауз по-прежнему был в сознании. Ферди наклонился над ним.
— Все будет в порядке, — произнес он сдавленным голосом. — Все будет в порядке.
Американец был в слишком глубоком шоке, чтобы заметить его волнение, и лишь слабо улыбнулся в ответ. Ферди никак не мог поверить, что тот вскоре умрет: таким спокойным Берт казался.
Внезапно Глюкенхауз встревоженно посмотрел на своего южноафриканского коллегу и сказал:
— Эта женщина... Ее надо найти.
— Вы мне поможете. Как только вас поставят на ноги. Вы легко отделались.
Отодвинув его, врач прислонил стетоскоп к груди раненого, и вновь в машине воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками сирены. «Скорая» неслась на север по уже опустевшим улицам Претории. Ферди закрыл глаза и начал молиться.
Он всегда был глубоко религиозным человеком.
Поворот, еще поворот... Машина то замедляла, то ускоряла ход... И вот врач поднял голову, и глаза его встретились с глазами Ферди. Берт Глюкенхауз лежал спокойно, но еще спокойнее, чем раньше.
Глава 2
Свернув на Шубарт-стрит, машина въехала затем в узкий проход между двумя зданиями и покатила по наклонной в подземный гараж. Два солдата в форме цвета хаки, с автоматами «узи» на плечах, которых Малко заметил у входа, выглядели необычно в этом торговом квартале в центре Претории. Офицер, встречавший его в Йоханнесбурге, в аэропорту Яна Смита, предъявил удостоверение, и один из солдат открыл металлическую решетку. Еще несколько солдат находились в гараже, предназначенном для обитателей тридцать третьего этажа, где располагалась южноафриканская контрразведка. Остальные этажи здания занимали «нормальные» учреждения: банки и частные фирмы. На тридцать третьем этаже огромная решетка перегораживала служебный вход. Провожатый Малко вставил магнитную карточку в щель, и дверь бесшумно открылась. На стенах висели плакаты, несколько наивно призывавшие к бдительности. Дежурный проводил их в большую комнату, где стоял диапроектор. В комнате находились еще два человека.
Одного из них Малко узнал сразу: человек с резко выступающим кадыком был Джон Бартер, новый резидент ЦРУ в Претории. Рукопожатие американца было дружеским до боли в пальцах.
— Добрались нормально?
— Отлично, — ответил Малко.
Во время полета на самолете южноафриканской компании он не раз вспомнил комфорт и кухню «Эр Франс».
Поставив свой атташе-кейс, Малко повернулся к другому мужчине, плотно сложенному, с серыми глазами и красноватым пятном на подбородке.
— Полковник Фердинанд Костер, — представил его Джон Бартер. — Наш коллега... Известен как просто Ферди... Он занимался тем самым делом, которое привело вас сюда...
Ферди пожал руку Малко и кивнул головой, в то время как дежурный принес чай, на поверку оказавшийся абсолютным пойлом. Открылась дверь, и вошла молодая женщина, чье лицо с задорно вздернутым носиком обрамляли коротко остриженные черные волосы. Роскошные ноги в серых чулках и грудь, подчеркнутая пуловером из тонкой шерсти, были достойны фигурировать в журнале «Плейбой». Однако благодаря очкам и туфлям без каблука она имела серьезный и даже строгий вид. Расплывшись в улыбке, Ферди сказал:
6 
