51 
Но что такое? Зачем он это делает? – подумалось ей, когда сильные руки Александра – она знала, какие они сильные, – властно заставили ее опрокинуться навзничь, и его ладонь оказалась у нее под ночной рубашкой, которая и без того бесстыдно задралась выше колен.
Он поцеловал ее в шею, раздвинув губами широкий кружевной ворот, прошелся языком по соскам. Девичьи груди вдруг оказались накрыты его ладонями, соски слегка сжаты пальцами. Кровь зашумела в ушах леди Корделии, сердце забилось вольной птицей, угодившей в силки.
– Господи, Александр, я люблю тебя! – раздался шепот в тишине спальни. – Что ты со мной делаешь, остановись!
Он расточал ласки настойчиво и был глух и нем. Корделия только слышала жаркое дыхание целовавшего ее мужчины. Груди, живот… – Его губы опускались все ниже, приближаясь к тому месту, которое уже было стыдливо прикрыто рукой.
– Прекрати немедленно! – прошептала она, пытаясь в последний раз остановить его.
Ответа не последовало, и поцелуи не прекратились. Ее рука, крепко перехваченная в запястье, была мягко отведена в сторону. Ничто больше не преграждало путь его губам, и они вскоре достигли цели. Корделия тихо вскрикнула и застонала от никогда еще не испытанного восторга.
И перед самым погружением в водоворот страсти мысль – любит ли ее Александр? – взметнулась было в сознании, но тут же и улеглась, не требуя ответа. То, что он делал, все сильнее захватывало ее, заставляя забыть обо всем на свете.
Однако окончательного погружения так и не последовало. На лестнице послышались шаги, потом чья-то рука уверенно постучала в дверь спальни.
Корделия как бы вернулась в реальный мир из сладкого забытья и прошептала:
– Мне страшно!
– Не надо бояться.
Он встал с постели. Стук повторился.
– Ты здесь? – раздался из-за двери глухой мужской голос. – Открой, у меня хорошие новости! Хотя, кто знает, тебе они могут и не понравиться. В общем, ты должен срочно вернуться в Филадельфию. Прямо сейчас!
– Это мой отец, – сказал он с досадой, обернулся и посмотрел на Корделию, которая лежала, накрывшись до подбородка одеялом. – Просто удивительно, как будто все сговорились помешать мне хотя бы пять минут побыть с тобой наедине!
Утром Корделия познакомилась с отцом Александра и удивилась, что у него такое же имя, как и у сына. Сам Александр-младший в доме отсутствовал, уехал по срочным делам в Филадельфию.
Отец был немногословен и почти не выходил из своей комнаты. Вызвать его на откровенный разговор Корделии так и не удалось. За завтраком он подробно рассказал лишь о работах своей матери, о гобеленах и картинах. Это было очень интересно, но не столь важно, как то, что ей хотелось узнать об Александре-младшем.
Потом она гуляла по окрестным лесам, посетила «Дом под дубами», познакомилась с Элен, сестрой шалуна Джерри, и вернулась в «Форест Гленнвилль» к вечеру, довольная и усталая.
Она думала о возлюбленном, мечтала о нем, приготовилась ждать его возвращения и прихода в свою спальню. А пока сварила крепкий кофе и с чашечкой в руках вошла в гостиную. И там, среди стопки свежих газет, поступивших с сегодняшней почтой, обнаружила письмо на свое имя. Вскрыв конверт, она увидела послание от генерала Чарлза Кольберга и обещанный им фотопортрет Арчибальда Бертольди. Короткого взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что наследный принц и Александр Карпентер – одно и то же лицо. Так значит, Арчибальд-Александр вполне сознательно водил ее за нос, не открылся ей, не признался в том, что он и есть тот самый человек, на поиски которого она приехала в Филадельфию?!
Проститься с отцом обманщика леди Корделия не захотела. Такси за час домчало ее до города, вернее, до аэропорта, где ею был куплен билет на ближайший же рейс до Лондона с промежуточной посадкой в столице островного королевства Брендсворд.
Эпилог
Все, что Корделия рассказывала ему раньше, оказалось чистой правдой, даже то, что окна ее спальни во дворце выходили на церковь святой Анны. Дворец Арчибальду очень понравился, да и встреча с матерью-королевой вышла теплой и доверительной. Но гостить долго в этот раз он не мог. Надо было собираться обратно, в Филадельфию. Бизнес есть бизнес, и некоторые важные проекты могли пострадать из-за его длительного отсутствия.
Соскучилась по Филадельфии и леди Корделия Силлитоу. Придворная карьера ее шла в гору, она удостоилась титула камер-дамы. Результаты ее трудной миссии были оценены очень высоко, ведь на престол взошел достойный человек, принц Джордж Бертольди.
А что же Арчибальд? Он как всегда думал только о своих делах и паковал чемоданы. Свои и леди Корделии.
– Как я рад, дорогая, что мы возвращаемся вместе, – сказал он, обнимая ее за талию. – А тебе не досадно, что я отказался стать королем, уступив корону брату Джорджу, и остался всего лишь принцем?
Корделия нежно прильнула к Арчибальду.
– Ну и что? Зато ты настоящий принц! Мой принц! И помни, я полюбила тебя, когда ты еще не был им…
Арчибальд Бертольди знал, что он сделает все, чтобы быть рядом с Корделией.
– Я люблю тебя! – он поцеловал ей руку и подумал, что через месяц состоится их свадьба – об этом уже объявлено. Корделия подарит ему свое целомудрие, сердце, всю свою жизнь! То же самое для нее сделает и он сам.
Все, что предстоит им в будущем, они встретят вместе. Пойдут по жизни рука об руку, сердце к сердцу. И станут ценить свое счастье с каждым днем, с каждым годом все больше и больше. Разве бывает иначе при истинной, глубокой, выстраданной любви?
51 
