Последние отзывы

  112  

Эмма же понимала, что истинная причина, по которой мистер Хиббл сам делал все необходимые для дома покупки, заключалась в том, что он хотел быть уверенным в том, что она не расходует слишком много денег и не крадет их, а еще в том, чтобы за пределами дома она не смогла завести себе друзей. Ее жизнь в этом доме была скучной и безотрадной. Гости в дом не приходили, а библиотека священника состояла из одних только скучных религиозных памфлетов. Он разрешал ей по воскресеньям ходить с ним в церковь, но там он сразу же вручал ее заботам добродетельной вдовы миссис Воган. Эта женщина, одетая во все черное, была чрезвычайно набожной, и ее высохшие губы постоянно шептали молитвы. Она только один раз соизволила заговорить со своей подопечной, и то только для того, чтобы гордо поведать ей о том, что семья ее покойного супруга ведет свой род от средневековой христианки миссис Абигайль Воган. Эта дама заставила четырех своих детей целый год служить церкви и сжигать на кострах еретиков.

Выглядывая из узкого окошка своей комнаты, она видела широкую величественную улицу, и ее забавляло то, что всего в нескольких минутах ходьбы от всего этого великолепия ходят полуголые, отчаянные и неунывающие люди, жизнь которых проходит на улицах города. Хотя у них нет ни одежды, ни обуви, а зачастую даже куска хлеба, их умы и души намного богаче, чем душа этого высохшего холостяка, который считал себя слугой божьим. Однако во всех его проповедях имелся один интересный момент. Он считал себя настоящим знатоком того, какое пагубное влияние имеют грехи человеческие. По его убеждению, все пьяницы, воры и падшие женщины собираются в определенных районах города и образуют целые очаги заразы, которая потом поражает все население города.

Между тем прошел месяц. Как-то раз в воскресенье Эмма с интересом узнала о том, что одну из проповедей, которые он читал ей в то время, когда она штопала его рясу, он решил прочитать публично. Она почти гордилась им. Еще бы, ведь такого вдохновения, такого всплеска эмоций ей ни разу не доводилось наблюдать у этого вялого и скучного человека. Проповедь касалась падших женщин. Мистер Хиббл называл определенные адреса, с негодованием стучал кулаками о паперть, называя их гнойными язвами, которые так быстро распространяются, что вскоре покроют всю столицу. В определенный момент святая вдова миссис Воган, сидевшая рядом с Эммой, глубоко вздохнула. Она беспокойно огляделась по сторонам и потом подозрительно скосила глаза на свою подопечную.

– Сегодня его преподобие просто в ударе. Я никогда еще не видела его таким! – произнесла она. – Должно быть, он попал под чье-то приятное влияние.

А его преподобие тем временем с горячностью говорил о том, что ни один мужчина, который не хочет подвергать опасности свою душу, не должен посещать эти районы, даже если у него имеется на то веская причина.

Возвращаясь с мистером Хибблом домой под проливным апрельским дождем, она почувствовала себя здоровой и сильной. Это и понятно – ведь она жила в теплом доме и регулярно питалась. В воздухе же, несмотря на сильный дождь, чувствовалось теплое дыхание весны, и ей, как и всем здоровым молодым существам, захотелось насладиться этой весной. Кроме того, ей не терпелось возобновить поиски, ради которых она и приехала в этот город. К тому же у нее теперь имелись кое-какие полезные сведения. Ей поведал их человек, от которого она меньше всего ожидала их услышать.

После того как мистер Хиббл съел приготовленный ею прекрасный обед – жаркое и яблоки, запеченные в тесте (себе же Эмма выделила очень маленькую порцию и ничего не взяла на десерт), она смиренно попросила разрешения обратиться к нему с просьбой. Прежде всего она поздравила его с тем, что он прочитал прекрасную проповедь, и от всей души поблагодарила за то, что он приютил ее.

Это был мой долг, – неприятно поежившись, сказал он и выразительно посмотрел на нее, как бы давая понять, что пора подавать кофе.

Надеюсь, что я свой долг тоже выполнила, – сказала она.

Более или менее, – признался он.

Однако мое положение в вашем доме все еще остается каким-то неопределенным, – настаивала она.

– Я думаю, что я вполне ясно определил его.

Нет, сэр. Если я ваша экономка, то я должна получать жалованье и иметь свободное время, как и все другие слуги.

Но ты не моя экономка, – раздраженно сказал он. – Ты слишком многое возомнила о себе. Мне не нужна экономка.

  112