14 
– Одним из условий моей поддержки была конфиденциальность до завершения сделки, – вежливо сказал Стефано.
– Да, да, конечно, я понимаю! – горячо отвечал Дэвид.
Крессиде показалось, что он похож на маленького щенка, прыгающего вокруг огромного дикого зверя. «Не верь ни одному его слову», – хотелось ей сказать Дэвиду. Только вот хватит ли у нее сил последовать своему собственному совету, она не знала.
Стефано взглянул на свои дорогие часы.
– Уже поздно. Думаю, что мы все трое могли бы вместе поужинать.
Дэвид посмотрел на него, потом на Кресси-ду. Он как будто впервые за все время почувствовал напряженность в воздухе.
– Мне кажется, Кресси не в состоянии куда-либо выходить сегодня, – сказал он, слегка занервничав.
– Кресси? – переспросил Стефано. Насмешливая ухмылка скривила его рот.
Она бросила на него холодный взгляд.
– Мне нравится, – солгала она, – это лучше, чем Крессида.
Дэвид в недоумении уставился на нее.
– Здесь что-то происходит, чего я не знаю?
Крессида вздохнула. Каким же образом она надеялась сохранить в тайне их прошлое, когда они уже сейчас сцепились, как кровные враги? Стефано улыбнулся молодому человеку.
– Ничего не происходит, Дэвид. Просто я уже убедил «Кресси» надеть что-нибудь красивое, и я приглашаю вас обоих на ужин, отпраздновать мою роль в этом волнующем предприятии, согласны? – Его глаза засветились улыбкой, перед которой никто не мог устоять.
Дэвид, вздохнув с облегчением, улыбнулся.
– Это было бы здорово!
Крессида сердито посмотрела на мужа. В мастерстве манипуляции ему не откажешь! Он владел им, как и прежде. Стефано в ответ посмотрел на нее. Его темные глаза сверкали холодным дьявольским огнем.
– Беги скорее, – он говорил будто с глупышкой, – и надень свое самое красивое платье. А мы с Дэвидом подождем тебя здесь.
Оказывать ему неповиновение не стоило. Она хорошо это знала. Гораздо лучше – ублажить его и точно выяснить, почему он вновь, и столь неожиданно, вошел в ее жизнь. Она помчалась в спальню, чувствуя на себе взгляд Стефано.
Сняв халат, Крессида бросила его на кровать. Она была раздражена и не в лучшем виде. «Самое красивое платье»! Как же! Вот уж чего она не станет делать, так это выбирать платье.
Наоборот, Крессида сознательно достала белые облегающие джинсы и мягкую белую хлопчатобумажную водолазку. Белые кроссовки дополнили ее наряд. Она расчесала свои густые волосы и заплела их в косу, потом, наложив на лицо минимум косметики, с удовлетворением оглядела себя. Холодная современная женщина, полная противоположность той, кого хотел увидеть Стефано. Но, выйдя из спальни, она растерялась: на красивом лице Стефано читалось явное удовлетворение.
Дэвид, рассказывавший Стефано о своем стремлении когда-нибудь заиметь свой собственный театр, увидев Крессиду, остановился на середине фразы.
– А, ты уже готова, – сказал он, вставая. – Можно мне воспользоваться ванной?
– Конечно, – нехотя ответила Крессида.
Вот если бы Дэвид отпустил экстравагантный комплимент, обнял бы ее за талию, а Стефано просто послал бы куда следует, вместо того чтобы ему поддакивать…
Когда Дэвид вышел из комнаты, Стефано приблизился к ней.
– Ты очень красива, cara, – сказал он приглушенным голосом. – Очень красива.
– Вот как? Странно это слышать. Ведь тебе не нравится, когда я в брюках, правда? Ты не выносишь, когда я закрываю свои ноги. Брюки для мужчин, а не для женщин – очередное проявление смехотворного пристрастия к стереотипам. Да, Стефано?
Но на лице у него Крессида не увидела ожидаемого раздражения. Триумф, триумфальная улыбка – вот что было на нем. Стефано будто играл с ней в какую-то игру, на ходу придумывая правила и всякий раз опережая ее.
– И ты их надела, чтобы досадить мне? – предположил он.
Она наклонила голову и пожала плечами.
– Не совсем, – солгала она. – Меня не волнует, считаешь ли ты что-либо удобным и уместным или нет.
Стефано рассмеялся, что привело ее в ярость.
– О, Крессида, – пробормотал он. – Ты уже не так послушна. Научилась отвечать.
Она отвернулась. Щеки ее стала заливать краска. Она поняла, что он имел в виду – отвечать логично, а не взрывом эмоций. Если бы она научилась этому раньше. Если бы она не была так запугана его семьей, его друзьями, им самим. Возможно…
Подойдя к буфету, она, стараясь не показывать, что рука ее дрожит, взяла бутылку содовой и налила немного в стакан. Вода была теплой и безвкусной, но тем не менее освежила ее пересохший рот. Эти несколько секунд, пока Крессида пила воду, позволили ей восстановить свое прежнее состояние. Когда она поставила стакан и повернулась к Стефано, следы замешательства полностью исчезли с ее лица. Щеки вновь были бледны, как молоко, а зеленые глаза спокойны.
14 
