очень нудно 
45 
Как выглядит этот тролль? Я представляла себе нечто вроде скандинавского гнома. Тролль, которого в честь меня назвали Пиппой.
Он был очень далеко… если только они не убили и его тоже. Может и убили, но убийство ребенка не заслуживало упоминания в английских газетах.
Я забрала волосы в узел. Это делало меня выше и старше. Теперь, я была похожа на человека, способного постоять за себя.
Мне очень не хотелось идти на этот званый ужин. Я пару раз видела Гленкорнов. Они жили в большом доме на краю поместья. Дедушка купил у них землю. Они, наверное, продали ее скрепя сердце, потому что, как весело заметил дедушка, они не могли ее содержать. Сэр Эдвард Гленкорн никогда не мог управлять унаследованной усадьбой. Он просто дурак, говорил дедушка. Он презирал дураков, но Гленкорны были соседями. И когда их усадьба будет выставлена на продажу, а дедушка был уверен, что так и случится в ближайшие несколько лет, он хотел иметь шанс приобрести ее первым. Приобретение было целью дедушкиной жизни, поэтому он был так зол, когда усадьба Грантер уплыла у него прямо из-под носа. Земля и люди — он хотел владеть всем, заставить всех работать на себя, осуществлять его планы. Он был как Бог на земле, создающий свою собственную вселенную. Итак, хотя он и презирал сэра Эдварда Гленкорна, ему нравилось бывать в его кампании, потому что это вызывало в нем чувство собственного превосходства.
Ужин был пыткой, равно как и все трапезы. Мне было трудно сосредоточиться на разговоре. От близости кузена Артура у меня по коже бегали мурашки. Я знала, что время не стоит на месте, и скоро я должна буду либо принять его предложение, либо остаться в одиночестве и нужде.
Мне было трудно отмести все эти мысли в сторону. И к тому же, я все еще не оправилась от шока по поводу происшедшего с Франсин. Поэтому на ужине я вела себя, мягко говоря, рассеянно.
София была спокойной девушкой, хотя мне всегда казалось, что я ее просто мало знаю. Часто я ловила на себе ее любопытный взгляд, как будто она пыталась прочитать мои мысли. Если бы со мной была Франсин, если бы надо мной не висела неясность и страх за свою судьбу, я думаю, София Гленкорн меня бы очень заинтересовала.
Сэр Гленкорн говорил мне комплименты по поводу того, как я выгляжу. Я была уверена, что это делается просто из вежливости, потому что я знала, что коричневая тафта совсем не идет мне к лицу. Я все время ощущала беспокойство. Он долго говорил со мной о чем-то еще, но я отвечала невпопад. Наверное, он подумал, что я еще и глупа.
— Уже не маленькая девочка, а? Настоящая молодая леди.
Дедушка был почти добродушным.
— Да, удивительно, как Филиппа быстро выросла.
Зловещие слова. Я видела в его глазах планы. Свадьба… рождение… наследник, маленький Юэлл, из которого дедушка будет лепить то, что ему захочется.
— Филиппа проявляет огромный интерес к поместью, — добавил кузен Артур.
Да? Я что-то не замечала. Меня совершенно не интересовало поместье. Все мои мысли были заняты моими собственными делами и моей сестрой.
— Нужно всегда думать, — говорил дедушка. — Ведь наследуют не только землю и собственность, но и обязательства вместе с ними.
Я представила себе, как бы Франсин сейчас веселилась.
— Филиппа также интересуется архитектурой, — не унимался кузен Артур.
Мне очень хотелось, чтобы они прекратили говорить обо мне так, как будто меня там не было.
— Мисс Элтон наставляет ее по этому предмету, — продолжал дедушка. — В какую церковь вы ездили?
Я сказала, что в церковь Берли, недалеко от Дувра.
— Не слишком ли далеко, чтобы взглянуть на кусок камня, — заметила леди Гленкорн.
Дедушка одарил ее снисходительной, но довольно презрительной улыбкой.
— Это норманнская церковь, не так ли, — сказал он, — мне кажется, самой интересной чертой норманнской архитектуры является то, как они строили крыши… Обшивали деревом стропила, чтобы придать потолкам форму тоннеля. Правильно, Филиппа?
Я очень мало понимала в том, о чем он говорит, потому мы с мисс Элтон никогда не занимались архитектурой, пока не решили ехать в церковь Берли.
— О, да, да, — сказала я в ответ. — Мисс Элтон очень переживает, потому что скоро покидает нас.
Дедушка не смог скрыть своего презрения.
— Филиппа уже слишком взрослая, чтобы иметь гувернантку. Ей скоро придется заниматься другими вопросами.
Странно, но я никогда раньше не была в центре внимания. Это означало, что я довольно важная фигура на шахматной доске, которой можно сделать ход по своему усмотрению.
45 
