Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
72 
Наступление утра принесло мне истинное облегчение.
Тереза постучала в дверь на целый час раньше, чем обычно. Она принесла кофе и булочку.
— Вам обязательно нужно поесть, мадемуазель, — сказала она, сочувственно улыбаясь. — Впереди у вас нелегкий день.
Интересно, знала ли она настоящую причину моего отъезда? Меня бы не удивило, если бы знала. Должно быть, привычки хозяина замка были всем хорошо известны. Я тепло поблагодарила ее.
Когда я спустилась в холл, там уже находился Жан-Паскаль. Он сказал:
— Я пошлю кого-нибудь принести ваш багаж.
Затем он взял меня за руки и взглянул мне прямо в глаза.
— Мне жаль, что вы покидаете нас таким образом, Люси.
— Боюсь, я вынуждена сделать это.
— Я понимаю вас, мое милое дитя. Надеюсь, вы тоже попытаетесь понять меня. Я нежно люблю вас.
Теперь я понимаю, что был излишне навязчив. Пожалуйста, помните, я готов прийти вам на помощь в любое время. Вы это понимаете, Люси?
— Очень любезно с вашей стороны… — начала я.
Он покачал головой.
— Я буду помнить о вас всегда. В один прекрасный день я собираюсь заставить вас передумать.
— Спасибо за гостеприимство. Простите, если я показалась вам неблагодарной.
— Нет, моя дорогая, я понимаю, что вся вина лежит только на мне. Я примерно наказан. Вам нужно было время. Бедная Люси, вам пришлось столь многое пережить, а я проявил чрезмерную поспешность. Но это было вызвано только моими глубокими чувствами-.
Давайте оставим на время эту тему. А потом я вернусь и попытаюсь вновь завоевать ваше доверие.
Мне хотелось как можно быстрее покинуть замок.
Экипаж уже ждал внизу. Жан-Паскаль поцеловал мне руку, а в это время в экипаж погрузили мои вещи.
Белинда не спустилась, чтобы попрощаться. Это было характерно для нее. Она очень рассердилась на меня и не старалась скрыть это.
Экипаж медленно тронулся с места. Жан-Паскаль стоял с таким печальным видом, что я не могла не почувствовать некоторого раскаяния.
Когда ко мне присоединились Фицджеральды и мы покатили по дороге в Бордо, я почувствовала себя лучше.
А теперь мы сидели в поезде, мчащемся в Париж.
ТИХАЯ СВАДЬБА
Путешествие шло без приключений. Роланд провез нас по Парижу, и мы успели на поезд, отправлявшийся в Кале.
Все это время я сознавала, как трудно мне пришлось бы без моих спутников.
Потом нужно было попасть на паром. И какое же облегчение я почувствовала, когда на горизонте появились белые скалы Дувра!
Фицджеральды говорили, что в Лондоне у них есть пристанище, которым Роланд пользуется во время деловых поездок; но чаще он проводил время в своей штаб-квартире в Бредфорде.
Когда мы прибыли в Лондон, Роланд сказал, что вначале они завезут меня и только потом отравятся к себе домой. Ко мне они решили не заходить, поскольку меня дома не ждали и мне лучше было явиться одной и дать все необходимые разъяснения. Фицджеральды обещали зайти на следующий день и удостовериться, что со мной все в порядке.
Они проводили меня до самой двери, где был выгружен мой багаж. Кеб не отправлялся, пока камердинер не открыл дверь.
Камердинер был изумлен:
— Мисс Лэнсдон, мы не ожидали… мы не получили сообщения…
— Все в порядке, — ответила я. — У меня не было времени послать о себе весточку. Миссис Лэнсдон дома?
— Да, мисс Лэнсдон. Я сообщу ей. И пошлю кого-нибудь отнести наверх ваш багаж.
— А где миссис Лэнсдон? — спросила я.
— Наверное, в гостиной, мисс.
— Я найду ее. Если вы позаботитесь о багаже…
— Разумеется, мисс.
Я прошла мимо него к лестнице.
Селеста, услышавшая какой-то шум, вышла на верхнюю площадку, чтобы выяснить, в чем дело.
— Люси! — воскликнула она.
— Ах, Селеста, я так рада видеть тебя!
Она обняла меня и крепко прижала к себе.
— Но что случилось? — спросила она. — Где Белинда и мой брат?
— Они остались во Франции. Я вернулась вместе с друзьями.
— Наверное, ты очень устала.
— Пожалуй, да. Однако в данный момент я так рада возвращению домой, что не чувствую усталости.
— Что-то произошло… — Поколебавшись, она продолжила:
— Прости. Дело, конечно, в Джоэле. Надеюсь, я поступила правильно, сообщив тебе. Я сомневалась, не стоило ли изложить это как-то мягче. Но мне казалось, что ты должна знать.
— О да, дорогая Селеста, ты поступила правильно.
72 
