очень нудно 
194 
Члены террористической организации «Народная воля», внедрившие Халтурина в штат Зимнего, тоже ждут. В это самое время полиция захватывает типографию этой организации, где работал некий Богословский, на квартире которого наряду с оружием и нелегальной литературой обнаруживаются три карандашных рисунка — план каких-то помещений.
Вскоре выяснилось, что это — точный план той части Зимнего дворца, где находились апартаменты императора. Мало того, на рисунке было обозначено кружком место, где уже была заложена взрывчатка, однако господа полицейские не сочли необходимым заглянуть в то помещение, которое было так четко обозначено на плане.
Возможно, это был традиционный полицейский идиотизм, а возможно…
Можно лишь строить предположения, не более того.
Взрыв прогремел в тот день и час, когда в обреченной столовой должна была собраться вся императорская семья. Революционеров, конечно, не заботило то, что должно погибнуть множество людей, в том числе женщины и дети. Ну, на то они и революционеры, Чтобы не задумываться о таких пустяках… Взрыв-то прогремел, но в это время еще не вошла в столовую императорская семья, и пострадали только солдаты, находившиеся в караульном помещении, расположенном неподалеку. Погибло 19 и ранено было 48 солдат…
Почти год готовили террористы очередное покушение на императора, и вот 1 марта 1881 года он погиб от бомбы.
Шел первый день Великого поста.
Суд приговорил шесть непосредственных исполнителей этого покушения к смертной казни.
В ходе судебного процесса в адрес нового императора Александра III (1845—1894 гг.) поступили лишь два прошения о помиловании убийц: от писателя Льва Толстого (1828—1910 гг.) и философа Владимира Соловьева (1853—1900 гг.). Оба эти прошения не были удовлетворены, и справедливость хоть в какой-то мере восторжествовала. 3 апреля 1881 года пятеро из шести монстров — Желябов, Перовская, Кибальчич, Михайлов и Рысаком были повешены. Шестую — Гесю Гельфман — оставили в живых до окончания срока беременности. Это ж надо — носить под сердцем ребенка и заниматься такими делами…
Это не люди, нет.
В 1894 году от рук террористов погиб президент Франции Сади Карно, в 1897 — премьер-министр Испании Кановас дель Кастильо, в 1898 — императрица Елизавета Австрийская, а в 1900 — король Италии Умберто Первый.
Характерная деталь. На допросах террористы ведут себя так, будто они — носители истины, добра и справедливости, а вот те, кто их допрашивает, — настоящие преступники, приспешники сатаны.
Когда некоего Луккени, убившего императрицу Елизавету Австрийскую, спросили на суде, какую цель он преследовал, убийца ответил:
— Отомстить за свою жизнь.
Когда судья спросил, не раскаивается ли он в содеянном, Луккени покачал головой и сказал:
— Нисколько. Ведь не раскаялись же те, которые преследовали людей на протяжении девятнадцати веков.
И он подтвердил свою готовность совершить подобное преступление при благоприятных обстоятельствах.
Это уже не люди, это — зомби, которым и вопросы-то задавать бессмысленно. В 1887 году был казнен террорист Александр Ульянов, совершивший покушение на жизнь императора Александра Третьего.
Можно только в страшном сне представить себе, что бы сделали с его семьей представители «народной власти» в подобном случае, скажем, в году двадцать третьем, еще при Ленине. А вот «под гнетом самодержавия» на семье государственного преступника содеянное им никак не отразилось. Его младший брат, Владимир Ульянов (1870—1924 гг.), благополучно окончил гимназию и поступил в Казанский университет. Правда, вскоре был отчислен, но отнюдь не за грехи старшего брата, а уже за свои собственные, так как принимал активное участие в революционно-подрывной деятельности. Он был выслан в деревню неподалеку от Казани, но уже через полгода получил разрешение вернуться в Казань, где вступил в марксистский кружок.
Далее — еще один, совершенно немыслимый в советское время при подобных обстоятельствах эпизод: он сдает экстерном выпускные экзамены в Петербургском университете, получает диплом юриста.
Дальше — больше. Владимир Ульянов переселяется в Петербург, где вовсю разворачивает антигосударственную пропаганду. На что он существует в это время, неясно. Известно только то, что юридической практики у него не было. Но подпольной политикой он занимается вовсю, прямо под носом у всего жандармско-полицейского аппарата российской столицы.
194 
