16 
Продавать книгу Вам самим и платить М<амонтов>у проценты, или же наоборот, М<амонтов>у продавать, а Вам брать проценты — тоже не резон. Конечно, выгодней издавать книги так, как я, Лейкин и проч., но ведь мы живем в столицах, знаем книжников наизусть и нас не так легко надуть, как Вас.
В конце концов плохой воробей в руке лучше, чем райская птица в раю. Лучше сейчас 50, чем через 2 года 200 или через час по столовой ложке по 10… Право, так! Если бы издатель предложил мне за 25 листов моих «Пестрых рассказов» по 25 р. за лист с самого начала, то я возликовал бы, хотя в будущем мне предстоит получить за них что-то около тысячи.
Вообще позвольте смиреннейшему литератору преподать Вам правило: жалейте Ваши рассказы, когда отдаете их иродам Истоминым * с их белобрысыми детями, но не жалейте, отдавая книгопродавцам. К чему жалеть то, что уже было раз напечатано и принесло лепту?
Ах! Летом, читая критику на Вашу книгу, я буду чувствовать себя счастливым! Как я буду злорадствовать и ехидно потирать руки! Бррр!
Я купил себе новую шляпу.
Сейчас был у нас Алексей Сергеевич. Завтра мы опять увидимся с ним. Кажется, поедем завтракать. Поклон Василисе и Сереже. А за сим простите за небрежное писанье преданного и не совсем здорового
А. Чехова.
Приложение к письму.
На мой вопрос о судьбе «Ларьки» Суворин сказал:
— Ах, не читал еще, голубушка! Надо прочитать… прочту… Ах, боже мой, такая пропасть хлопот! О чем, бишь, вы? Ах да!
Сейчас получил известие, что мой недавно оженившийся коллега * болен сыпным тифом и плох. Приглашают ехать к нему. Не поеду!!!!
Поклон Архангельским и шапочке в тышечке * .
Лейкину Н. А., 21 марта 1887
244. Н. А. ЛЕЙКИНУ *
21 марта 1887 г. Москва.
21 марта.
Добрейший Николай Александрович!
Сегодня, в субботу, вечером я посылаю курьерским рассказ в «Газету» * ; кстати, надумал написать и Вам, не столько ради словопрения, сколько ради успокоения Ваших бушующих невров. Сообщаю Вашим неврам, что завтра я обязательно сяду за рассказ для «Осколков» * и вышлю его заказным, так что получите Вы его во вторник к вечеру. Не сумлевайтесь. На всякий случай я не посылаю «Будильнику» приготовленный для него «Монолог кота» * ; сейчас переименую в монологе московские места на питерские * и спрячу его для Вас. — Стало быть, что-нибудь да вышлю. Для рассказа тема имеется, так что засяду на готовое. Итак — будьте покойны.
31-го я еду обязательно. До отъезда я еще буду писать Вам, но и теперь ничто не мешает мне попросить Вас усиленно писать мне письма на юг. Пишите мне, не считаясь визитами и не дожидаясь моего ответа, а за это я Вам буду подробно описывать свое путешествие, которое, по всей вероятности, выйдет странным и диким. Живя в пустынях и степях, беседуя со зверями, тараканя волчиц и диких коз, я, вероятно, буду сильно скучать по цивилизации, а потому Вы поймете цену писем. Непременно пишите.
Вероятно, я простудился в дороге. Насморк, общая слабость, одурение и шум в левом ухе, должно быть, вследствие катара левой евстахиевой трубы. Писать трудно. Больше лежу и лежа читаю. Температура нормальна, аппетит хорош… Поймите болезнь! Никакая медицина не разберет.
Погода у нас мерзкая. Идут снег и дождь, ездят в санях и на пролетках, тепло и холодно… Сам чёрт не разберет, в чем дело.
Вчера узнал, что бывший городской голова Третьяков велел купить для себя 2 экз<емпляра> моей книги * . Значит, понемножку продается…
Свой южный адрес сообщу во благовремении, а пока будьте здравы и невредимы. Поклон Вашим.
Ваш А. Чехов.
Чехову Г. М., 23 марта 1887
245. Г. М. ЧЕХОВУ *
23 марта 1887 г. Москва.
23-го марта.
Дорогой Георгий,
посылаю тебе газетное объявление, из которого ты увидишь, что обещанный мною Пушкин еще не отпечатан и выйдет в свет только в конце апреля. Первое издание разошлось в один день * , так что я даже для себя не мог достать Пушкина, второе же издание печатается в количестве 100 тысяч экземпляров, а поэтому и печатается так долго. Твой дядя П<авел> Е<горович> вышлет тебе Пушкина тотчас же по получении его в Москве. Об этом я просил его, так как сам выслать не могу, ибо в апреле и в мае меня в Москве не будет.
16 
