58 
Эта добрая женщина очень страдала оттого, что девочке нечего надеть.
– Только взгляните на это платьишко, – взывала она ко мне, – заплата на заплате! Я прошу, чтобы прислали новую одежду, но меня никто не слушает. Разве так можно обращаться с принцессой?
– Тише, Маргарет, – просила я, – не дай Бог, кто услышит, вас же могут арестовать как государственную преступницу!
Она грустно качала головой:
– Что происходит, ума не приложу.
Я пыталась ее утешить: Елизавета еще маленькая и не понимает всей тяжести своего положения. Но Маргарет думала иначе: девочка чувствует, что с ней обращаются жестоко, и все время спрашивает, когда приедет мама. Я пообещала, что сделаю для нее все, что смогу.
Между тем страна жила как на вулкане. Отец поручил Кромвелю провести ревизию во всех монастырях и представить ему отчет. Монастыри, как известно, свято соблюдали церковные постановления Рима, поэтому миссия Кромвеля вызывала справедливые опасения как очередной шаг, направленный против Папы. Кромвель, отлично зная, чего хотел король, не собирался его разочаровывать.
Он составил так называемую «Черную книгу», в которой были собраны все факты злоупотреблений, имевшие место в монастырях. Листая ее страницы, можно было подумать, что монастыри – это рассадники всевозможных пороков: оргии между монахами и монашенками, дети, родившиеся внутри монастырских стен, убитые и похороненные там же, развратные настоятели и мятежные духовники… Отец распорядился предать гласности собранные материалы и провести следствие. Он был доволен.
В монастырях были сосредоточены немалые богатства, а королевская казна к тому времени уже трещала по швам. В отличие от моего деда, заботившегося о преумножении богатства и не привыкшего бросать деньги на ветер, король, со своей любовью к роскоши, сильно опустошил казну. Последний удар ей был нанесен крупными взятками, которые король раздавал по всей Европе, стремясь получить влиятельную поддержку в деле о разводе. Поэтому решено было потрясти монастырский карман.
Был обнародован новый закон, который гласил: монастыри, имеющие годовой доход менее двухсот фунтов, подлежат закрытию.
Крупные монастыри пока не тронули, подумала я, значит, им грозит что-то другое.
И тут пришло распоряжение – король пожелал меня видеть.
Я почувствовала страшное смятение. Во мне еще не совсем умерла любовь к отцу, которого я помнила другим – добрым, сильным, щедрым. Детские воспоминания не стерлись в памяти, хотя и смешались с горечью последних лет. Странно, но, несмотря на то, как жестоко поступил он со всеми близкими мне людьми, в душе я сохранила к нему какое-то особое чувство, которое трудно выразить словами.
Он не хотел приезжать в Хансдон и не пригласил меня во дворец – еще не настало время. Мы должны были встретиться тайно, в одном сельском доме, куда меня отвезет доверенный человек.
В ожидании приезда этого человека я не могла ни спать, ни есть. Желание увидеть отца и страх перед неизвестностью, любовь и ненависть, чувство беспомощности и сознание высшей цели, стоявшей передо мной, – все смешалось в моем воспаленном воображении. Я поделилась своими опасениями со Сьюзан.
– Миледи, – ответила она, – вы не должны волноваться. У вас в жилах течет та же кровь, что и у короля. Ваше Королевское Высочество найдет общий язык с Его Величеством.
– Тише! – испуганно прошептала я. – Я не хочу потерять тебя. Больше не произноси ничего подобного!
– Но это же правда!
– Правду иногда принимают за измену, Сьюзан! Я тоже слишком разговорчива. Давай лучше будем держать язык за зубами и займемся делом. Как ты думаешь, что мне надеть?
Совсем недавно мне прислали новые платья на смену тем лохмотьям, что я носила долгие годы, и теперь я могла выглядеть вполне пристойно.
Пришел приказ – утром в дорогу. Вечером ко мне зашла Маргарет. Присев на кровать, она взяла мою руку и крепко сжала, – совсем как в те дни, когда тайком пробиралась ко мне, рискуя своей жизнью.
– Не бойтесь, – сказала она, – запомните: вы – его родная дочь.
– Сам он много раз забывал об этом.
– Нет. Не может отец забыть свое дитя. Он был, как вы знаете, слишком озабочен другим.
– А я не хотела сказать то, что он требовал, Маргарет. Но все же я сдалась, да простит меня Бог.
– Тише! А теперь хорошенько отдохните, и утром вы почувствуете себя лучше. Будьте самой собой, и все устроится.
58 
