143 
— Будем, если понадобится, — резко ответил он.
Маркворт продолжал смеяться, и смех помог ему незаметно сунуть руки в сумочку, спрятанную на поясе сутаны, и извлечь оттуда магнетит. Отец-настоятель вскинул вверх руку, и в следующее мгновение энергия магнетита ударила в металлическую полоску, защищавшую нос посланника. Солдат взвыл и схватился за лицо. Из ноздрей хлынула кровь. Солдат скорчился от боли, припав на одно колено.
В тот же момент брат Юсеф выскочил вперед, выставил ладонь и ударил ничего не подозревавшего Коннора Билдебороха по почкам. У него подкосились ноги, и он тоже оказался на коленях.
— Одержи его, — велел Фрэнсису Маркворт. — Используй его глотку, чтобы приказать солдатам не чинить нам препятствий с отъездом.
Затем он повернулся к Юсефу.
— Пленники подготовлены к отъезду?
— Брат Данделион проследил за погрузкой каравана. Все повозки находятся на заднем дворе, ответил Юсеф. — Но настоятель Добринион, прежде чем пойти в подземелье, направил во двор немало солдат.
— Они не выступят против нас, — уверил его Маркворт.
После того как отец-настоятель убрал магнетит, посланник барона застонал и попытался встать, однако Юсеф был начеку. Он несколько раз резко и жестоко ударил солдата по лицу, и тот затих, растянувшись на полу.
Маркворт заметил, что брат Фрэнсис просто глядит на Коннора, не предпринимая никаких действий.
— В чем дело, брат Фрэнсис? — сердито спросил он.
— Я вошел в его мысли, — объяснил тот, — и узнал кое-что действительно важное.
— Ну и… — торопил его Маркворт, уловив в голосе Фрэнсиса замешательство.
— Но это длилось не более секунды, пока он был застигнут врасплох. У этого человека сильная воля. Он вытолкнул меня обратно, даже не зная, откуда исходит нападение.
Отец-настоятель кивнул, затем подошел к Коннору, по-прежнему находившемуся в оглушенном состоянии. Старческий кулак с силой ударил Коннора по голове, отчего голова свесилась набок, а сам он повалился на пол.
— Давай совершай одержание, — нетерпеливо потребовал Маркворт. — Теперь это будет совсем несложно!
— Но в таком его состоянии я ничего не узнаю, — возразил брат Фрэнсис.
И он был прав: совершить одержание над оглушенным или находящимся без сознания человеком не составляло труда. Однако чужой воле подчинялось только тело: доступа к памяти или мыслям не было. Когда возвращалось сознание, противоборство возобновлялось с новой силой.
— Нам больше незачем копаться в его памяти, — пояснил Маркворт. — Сейчас нам нужны лишь его тело и голос.
— Посмотри, что делается, — прошептал брат Браумин, обращаясь к брату Делману.
Они стояли во дворе Сент-Прешес, окруженные другими монахами. Поблизости находилось и четверо пленников. Брата Браумина не удивил внезапный приказ готовить повозки к отъезду. От него не ускользнуло то, как отец-настоятель и его прислужник Фрэнсис держали себя с Добринионом. Поэтому естественно, что они торопились покинуть Сент-Прешес.
Зато Браумина немало удивило присутствие вооруженных солдат, расставленных у всех монастырских ворот. Он понял, что эти люди явились сюда затем, чтобы помешать им уехать и увезти с собой пленников. Монахи шептались о новом пленнике, каком-то аристократе, которого никто, кроме Маркворта, брата Фрэнсиса и двух телохранителей отца-настоятеля, не видел. Но раз уж в монастыре появились воинственно настроенные солдаты, отец-настоятель, скорее всего, перешел все допустимые границы.
— Зачем здесь солдаты? — шепотом спросил брат Делман.
— Не знаю, — ответил Браумин, не желая посвящать этого молодого и честного монаха в суть монастырских интриг.
Он опасался: если солдаты попытаются помешать их отъезду, Палмарис увидит, что такое сила магии и какие разрушения она способна принести.
— Что же мне делать? — думал кроткий брат Браумин.
Если отец-настоятель Маркворт прикажет сражаться с солдатами, какую линию поведения избрать?
— У тебя встревоженный вид, брат, — заметил Делман. — Боишься, что солдаты нападут на нас?
— Я боюсь как раз противоположного, — удрученно ответил брат Браумин.
Он что-то пробормотал сквозь зубы и ударил по стенке повозки. Как ему сейчас не хватало магистра Джоджонаха!
— Успокойся, брат, — сказал Делман, положив ему руку на плечо.
Браумин резко повернулся к молодому монаху, взял его за плечи и заглянул прямо в глаза.
143 
