очень нудно 
216 
Это звание больно задевало чувства магистра Джоджонаха.
— Вы пока еще не настоятель, — напомнил он.
— Но, возможно, кое-кому из вас будет полезно поупражняться в произнесении моего нового звания, — ответил Де'Уннеро.
Джоджонах стоял не шелохнувшись.
— Это собственноручно написано отцом-настоятелем, — объявил Де'Уннеро, быстро развернув свиток пергамента.
Пергамент содержал недавний указ Маркворта, провозглашающий, что отныне и впредь брат Маркало Де'Уннеро будет именоваться настоятелем Де'Уннеро.
— Вы еще с чем-нибудь не согласны, магистр Джоджонах? — самодовольно осведомился Де'Уннеро.
— Нет.
— Просто «нет»?
Магистр Джоджонах не шелохнулся. Его немигающий взгляд буравил насквозь пергамент ненавистного указа.
— Магистр Джоджонах? — позвал Де'Уннеро, и тон его голоса подсказывал, чего именно он добивается.
Джоджонах поднял голову и увидел злорадную усмешку на губах Де'Уннеро, решившего проучить его на глазах у молодых монахов.
— Нет, настоятель Де'Уннеро, — пробормотал он, презирая себя за каждое слово и понимая, что ему хотелось совсем не такого сражения.
Осадив Джоджонаха, Де'Уннеро дал сигнал к отправлению, и процессия, соблюдая точный походный порядок, двинулась на запад.
Магистру Джоджонаху показалось, что дорога стала значительно длиннее.
ГЛАВА 27
ИЗБАВЛЕНИЕ
— Они отбыли? — спросил у брата Фрэнсиса отец-настоятель.
Маркворт с самого утра оставался в своих покоях, не желая столкновения с Джоджонахом. Тот был на грани срыва, до которой отец-настоятель сознательно его довел. Маркворт опасался, что грузный магистр чего доброго полезет в бой, да еще на глазах у других братьев, а этого отцу-настоятелю совсем не хотелось. Пусть Джоджонах воюет в Палмарисе с Де'Уннеро!
— Да, во главе с магистром… с настоятелем Де'Уннеро, — ответил Фрэнсис.
— Что ж, теперь мы можем вплотную заняться допросами пленников, — произнес Маркворт таким ледяным тоном, что у брата Фрэнсиса по спине забегали мурашки. — Магическая повязка кентавра у тебя?
Брат Фрэнсис извлек из кармана повязку.
— Отлично, — кивнул Маркворт. — Мне он нужен живым.
Он направился к двери. Брат Фрэнсис поспешил вслед за ним.
— Мне кажется, что другим пленникам тоже требуется помощь, — сказал он. Особенно трактирщице. Судя по всему, она серьезно больна.
— Может, им и требуется помощь, но нам они больше не нужны, — жестко отрезал Маркворт.
— Наверное, все же стоило немного помочь им, применив камень, — заикаясь проговорил Фрэнсис.
Смех Маркворта ударил его прямо в сердце.
— Ты что, не слышал моих слов? — спросил старик. — Они нам больше не нужны.
— Однако мы не собираемся их выпускать.
— Почему же, — возразил Маркворт, но прежде, чем брат Фрэнсис успел с облегчением улыбнуться, отец-настоятель добавил: — Мы их выпустим, когда придет их час предстать пред лицом Божьего гнева. А пока пусть гниют в своих темных норах.
— Но, отец-настоятель…
Под колючим взглядом Маркворта брат Фрэнсис умолк.
— Ты беспокоишься из-за каких-то двух человек, когда на карту поставлена судьба всей церкви, — отчитал его старик.
— Но если эти люди нам не нужны, зачем же держать их в заточении?
— Потому что, как ты помнишь, мы разыскиваем некую девчонку, и, если она уверена, что ее родители у нас, это может заставить ее явиться прямо к нам, — ответил Маркворт. — Пока она считает их живыми, какая разница, живы ли они на самом деле!
— Почему мы не можем сохранить им жизнь?
— Нам не нужны свидетели! — прорычал Маркворт, вплотную приблизив свое старое, морщинистое лицо к лицу брата Фрэнсиса. — Прикинь-ка, как отнесутся к их россказням. Все ли поймут, что страдания этой пары вызваны нашей заботой о большем благе? Кстати, ты не забыл про их сынка? Уж не желаешь ли ты, чтобы они публично тебя обвиняли?
Брат Фрэнсис сделал глубокий вдох и попытался успокоиться. Отца-настоятеля все глубже снедает навязчивая идея, да и он сам серьезно замешан во все эти дела. Ретивый брат вновь оказался на перекрестке. При всем своем послушании отцу-настоятелю и церкви, где-то в глубине сердца брат Фрэнсис сознавал, что пытки Чиличанков и кентавра являются злодеяниями. Но эти злодеяния совершались не без его участия. Если бы не власть Маркворта, его вина давно выплыла бы наружу. Ведь трактирщицу сломила прежде всего гибель сына.
216 
