7 
Из-за дерева, находившегося на небольшом расстоянии, появилась эльфийская дева Шейли. Ее лук немедленно включился в работу, добив неприятеля, опрометчиво подошедшего слишком близко к Данике и королю. Ороги криком возвестили об отступлении, следом за ними приготовились бежать главари гоблинов. Однако Элберет и Даника бросились наперерез врагу. Они настигали отстающих гоблинов в яростном пылу схватки, в то время как Шейли расходовала на орогов содержимое своего колчана.
Чудовища, не присоединившиеся к поспешному бегству, попытались спастись, мчась в подлесок и разросшиеся кусты. Стена густого тумана внезапно преградила им путь. Испуганные гоблины сбились в кучу. Ороги справа подгоняли их, зная, что остановка в такую минуту равнозначна смерти. В спину одного орога вдруг впилась стрела, мгновением позже к ней прибавилась еще одна. От ужаса два орога, шедших позади гоблина, толкнули его прямо в туман.
Наблюдая за этим с вершины холма, Тинтагель быстро пробормотал еще одно заклинание, направив свои чары через подлесок и заросли туда, где продолжалось сражение. Его дымовая завеса не причиняла вреда, но крики агонии, которые начали раздаваться оттуда, заставили колеблющихся врагов думать иначе.
Три стрелы сбили с ног второго из орогов. Оставшиеся враги беспомощно вскрикивали, пытаясь спастись с помощью его огромного ятагана. Жалкая кучка неприятелей воинственно взмахнула слишком тяжелым для них оружием, надеясь прорубить себе дорогу в дыму… Но наткнулась вместо этого на Элберета с его мечом.
– Это напоминает деньки, когда мы впервые очутились здесь! – крикнул Айвен Пайкелу, который наконец-то спустился с высокого дерева, чтобы присоединиться к брату.
Находясь далеко от эльфов и оглядывая множество чудовищ между собой и союзниками, Айвен чувствовал себя неуверенно. Пока что дворф умудрился избежать сколько-нибудь серьезного ранения, поскольку гоблины думали скорее о спасении своей шкуры, нежели об отпоре.
К тому же даже до самых тупых гоблинов вскоре дошло, что любой, кто попадает под свирепый топор Айвена, не задерживается долго на этом свете. Теперь, плечом к плечу, братья-дворфы выигрывали еще одну битву, оставаясь в живых для новых подвигов. Они в считаные минуты разбили наголову ближайших к ним гоблинов, а затем, раскидав мертвые тела, расчистили себе место, чтобы заняться следующим отрядом уродцев.
Эльфы тоже не отставали. Их воины, орудуя мечами, поддавали чудовищам жару всеми известными способами, а лучники, подойдя на короткое расстояние, добивали тех, кто отстал или сбился с пути. Уродцы поняли, что бежать им некуда. Их большая часть полегла, и только жалкая кучка еще оставалась на ногах, продолжая сражаться. Сознание этого с каждой новой секундой вселяло в эльфов еще большую уверенность в себе.
Тинтагель видел, как первый из гоблинов, решивший пройти сквозь стену тумана, вышел с той стороны невредимым. Эльфийский маг решил добавить к первоначальному замыслу еще одно колдовство. Его роль в этом сражении заключалась в том, чтобы отрезать уродам путь к бегству, дав Элберету, Шейли и Данике покончить с ними раз и навсегда. Он достал из сумки сушеные груши и бросил на землю; они образовали линию, перпендикулярную завесе из дыма. Прочитав нужное заклинание, маг возвел еще одну стену, чтобы загнать орков в ловушку.
Даника настигала противника там, куда не могли попасть стрелы Шейли. Она метко бросала дротики в ближайших врагов, убивая вопящих от боли гоблинов одного за другим. Девушка носилась по полю битвы с яростью, которой врагам было нечего противопоставить.
Недобитые ороги, отличающиеся неуклюжестью, не могли соперничать со смекалкой опытной воительницы. Монстр отразил ее первый выпад, словно проверяя, как она владеет кинжалом, а затем подло поменял тактику и бросил в, нее камень из пращи. Элберет легко отбил этот удар и прикрыл таким образом Данику, получившую возможность воткнуть прекрасное оружие в хрустнувшее тело врага. Чудовище заморгало, словно пытаясь прочистить глаза, которые подводили владельца. Элберет не стал ждать, чем это закончится. Мощным щитом, принадлежащим еще недавно его отцу, он запустил в голову орога. Монстр тяжело осел, и остро заточенные звездочки, символы Шилмисты, раскромсали всю его свиноподобную морду.
Шейли, теперь уже с мечом в руке, подобралась ближе к королю эльфов, вместе они прорубали себе дорогу сквозь ряды неприятелей. Не видя другого выхода, весьма потерявшие в численности гоблины предприняли новое нападение. Трое из них окружили Данику, злобно поигрывая коротенькими мечами. Они не могли противостоять ее стремительным выпадам и ударам и, зная это, держались на почтительном расстоянии.
7 
