Гольцеву В. А., 27 февраля 1893 ^*

1286. В. А. ГОЛЬЦЕВУ

27 февраля 1893 г. Мелихово.

27 февр.

Дорогой Виктор Александрович, посылаю корректуру и тексту для набора ^* — около листа. Завтра приеду и буду жить в Москве, пока не прочту корректуру.

Задержка произошла оттого, что я, на основании прецедентов, думал, что срок доставки корректур и рукописей — первое число. Ну и не спешил. А тут еще больные по соседству, сестра больна и проч.

Приду к Вам завтра, а если выеду с вечерним поездом, то в понедельник.

Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

Авиловой Л. А., 1 марта 1893 ^*

1287. Л. А. АВИЛОВОЙ

1 марта 1893 г. Москва.

1 март. Ст. Лопасня.

Я злопамятен! Я не бываю у Надежды Алексеевны ^* , потому что сердит на Вас! Я забыл, как Вас зовут, и смешиваю Вас с кем-то! Я обещал написать Вам в деревню и не сдержал обещания! И т. д., и т. д. Тысяча обвинений!

Не стану оправдываться, потому что это мне не под силу. Рубите мне голову — и баста! Впрочем, скажу только, что у Надежды Алексеевны не бывал я не потому, что боялся встретиться у нее со своим злейшим врагом, а просто потому, что я человек, к стыду моему, распущенный, недисциплинированный… Раз двадцать решал я отправиться к ней вечером такого-то числа, и раз двадцать меня отрывали от этого решения обеды, ужины, гости и всякие внезапности. Мне, если говорить одну только сущую правду, очень хотелось побывать у Н<адежды> А<лексеевны> уж потому только, что мне нравится бывать у нее. У нее я хотел встретиться и с Вами, можете себе представить. Как это ни невероятно, но верно. Я хотел сказать Вам ^* несколько хороших слов насчет Ваших рассказов и, как выражаются литературные льстецы, приветствовать Ваши успехи, которые заметил не один только Тихонов. Я хотел, между прочим, рассказать Вам, что на вечере у баронессы В. И. Икскуль предполагалось читать Ваш рассказ, но что я сильно воспротивился этому. Вот еще новая вина!

Я живу в деревне. Постарел, одичал. У меня по целым дням играют и поют романсы в гостиной рядом с моим кабинетом, и потому я постоянно пребываю в элегическом настроении, чем и прошу объяснить мирный и спокойный тон этого письма. Опоздал я ответом, потому что спешил кончить повесть для «Русской мысли». Стало быть, некогда было. Новая вина!

Кстати, в своем письме Вы, конечно, умышленно пропустили еще одну мою вину: весною я писал, что уже никогда не поеду в Петербург ^* , а зимою жил в Петербурге и даже положил основание «обедам беллетристов». Это называется несогласием слова с делом.

Вы делаете большие успехи, но позвольте мне повторить совет — писать холоднее ^* . Чем чувствительнее положение, тем холоднее следует писать и тем чувствительнее выйдет. Не следует обсахаривать.

Напрасно Вы называете свои письма психопатическими. Не настало еще для Вас время писать такие письма. Вот погодите, когда сделаетесь большой писательницей и станете печатать в «Вестнике Европы» толстые романы ^* , тогда настанет и Ваша очередь: Вас обуяет мания величия, и Вы будете глядеть на нашего брата свысока и будете писать в письмах такие фразы: «Только мысль, одна мысль, что я служу святому, вечному, незыблемому, остановила меня от самоубийства!»

Впрочем, я, кажется, пишу чепуху. Простите.

Итак, я уже не сердит на Вас и буду очень рад, если Вы напишете мне что-нибудь.

Желаю всего хорошего.

Преданный

А. Чехов.

Москва, Плющиха, собств. дом Елене Алексеевне Страховой для передачи Лидии Алексеевне Авиловой.

Лаврову В. М., 1 или 2 марта 1893 ^*

1288. В. М. ЛАВРОВУ

1 или 2 марта 1893 г. Москва.

Дорогой Вукол Михайлович, приду в среду, ибо мне всё равно, так как в Москве я буду жить, вероятно, до пятницы. Сердечно благодарю за приглашение ^* .

Простите, что до сих пор я не ответил Вам ничего насчет имения ^* . Письменный ответ был бы короток и не удовлетворил бы Вас; поговорить нужно.

  70