очень нудно 
112 
«Если бы мы могли прожить так до конца наших дней», — думала Дороти. Однако им постоянно не хватало денег, и поскольку Уильям не слишком серьезно вникал в финансовые дела, Дороти приходилось быть предельно внимательной.
Ее брат Георг не был счастлив в браке. Мария, его жена, сделала значительно более удачную театральную карьеру, постоянно его этим укоряла и изменяла ему. Он часто оказывался без денег и прибегал к помощи Дороти, что было вполне естественно. Другой ее брат, Фрэнсис, который служил в армии и, как казалось Дороти, был хорошо и надежно устроен, наделал долгов и тоже обратился к сестре: зная ее преданность семье, а также, сколько ей платят за один спектакль, он был абсолютно уверен, что она не оставит его в беде. Что ей оставалось делать? Как объяснить им? Конечно, она должна была сказать: да, я зарабатываю много, но у меня и семья не маленькая. Даже Уильям то и дело выражал неудовольствие по этому поводу. Однако она должна была со всем этим справляться.
Она ни на минуту не переставала думать о своих дочерях и о том, что они должны быть обеспечены приданым. Она решила, что каждая получит по десять тысяч фунтов; именно такого приданого, не меньше, ей казалось, будут от нее ждать: она была знаменитой актрисой и любовницей принца. Никто никогда не понял бы, как трудно ей достаются деньги, как нелегко скопить их, несмотря на то, что на себя она тратит совсем немного.
И все-таки она была счастлива в Буши. Счастливее, чем когда-либо раньше, не уставала она повторять себе. Если бы можно было сохранить все это до конца жизни... Этот чудесный дом, подрастающие дети — мне ничего другого не надо. Семейная жизнь была счастливой, ее ничто не омрачало. Если бы только она могла посвятить себя семье! Разве не об этом все время мечтала ее мать, разве не это она научила их любить более всего?
Малышка расплакалась. Она была менее спокойным ребенком, чем ее братья. Дороти покачала ее на руках, наблюдая, как Георг пытается вскарабкаться на каштановое дерево. Он не мог причинить себе вреда, потому что попытки были безуспешные. Она непременно напишет Уильяму и сообщит ему все новости. Он был в Сент-Джеймсе, занимался государственными делами. Она знала, что он очень хотел получить под свое командование какой-нибудь корабль, его очень огорчало то, что король отказывал ему в этом. Страна продолжала вести войну, а он не мог принять в ней участие. Но она очень радовалась тому, что он оставался дома. Как было бы ужасно, если бы в такое время он был в море!
Однако его желание быть полезным государству было вполне естественным, он воспитывался как моряк и хотел принести как можно больше пользы именно в этом качестве. Только этим объяснялось его желание быть в море, а вовсе не стремлением уехать от семьи. Он был очень предан Дороти и детям. После переезда в Буши они сблизились еще больше. Когда он уезжал, ему были необходимы постоянные известия о детях, он проявлял живой интерес к малейшим деталям, связанным с ними. Он оставался с детьми в Буши, когда Дороти уезжала в Лондон на спектакли. Они всегда так старались устраивать свои дела, чтобы не оставлять детей без родительского внимания.
Она подумала о братьях Уильяма, о том, как складываются их жизни. Эдвард, герцог Кентский, сохранял верность своей любовнице мадам Сент-Лорэ, они были преданы друг другу и жили вполне пристойно. Они с Уильямом были счастливы. И даже принц Уэльский прожил с Марией Фицгерберт несколько вполне счастливых лет, правда, потом у него было немало связей. Поговаривали, что он устал от леди Джерси и писал страстные письма Марии, умоляя ее разрешить ему вернуться. Не исключено, что в характере братьев все-таки была такая черта, как способность быть верным женщине, но ей, конечно, очень повезло, что судьба свела ее именно с Уильямом.
Однажды он показал ей письмо, написанное им банкиру Томасу Коутсу, и она прочитала: «Мне давно известно великодушие миссис Джордан, но никогда прежде я не пользовался возможностью говорить открыто о ее достоинствах. Я понимаю, что могу заслужить упрек в пристрастности, но не могу не отметить, что она одна из самых совершенных женщин в мире...» И это после семи лет совместной жизни! Пока она читала это письмо, он наблюдал за ней с мальчишеским восторгом.
— Вот видите, как я говорю о вас в ваше отсутствие.
Он действительно любил ее, искренне, глубоко, и если его не заставят жениться, они смогут прожить счастливо до конца своих дней в окружении детей и внуков. Она представила себе трогательную картину — они оба, уже не очень молодые люди, сидят рядом на этой лужайке. Она не хотела бы играть, когда постареет. Все ее герои — очень юные. Думая так, она почти захотела, чтобы старость наступила побыстрее, и все волнения и тревоги остались позади.
112 
