очень нудно 
208 
Между тем Ружичко, обнаруживая в ходе изучения Сахалина злоупотребления властью, казнокрадство, распущенность местных чиновников, бессмысленную трату средств (о его протесте против «колонизационного склада», постройки туннеля писали в газ. «Владивосток», 1884, 29 июля, № 31) и поняв невозможность бороться за правду в сахалинских условиях, решил обратиться «к высшему правительству». Вот сокращенный текст одной из его телеграмм (в 105 слов), посланной 2 июля 1884 г. не «куда-то» (как глухо сообщал Чехов), а императору Александру III: «Долг верности принятой мной присяги <…> и невозможность действовать против чести вынуждают повергнуть к стопам Вашего императорского величества на всемилостивейшее воззрение судьбу колонизации острова Сахалина. Прибыв агрономом острова Сахалина, на устройство которого правительство решило ныне затрачивать громадные средства, встретил во всем вопиющую ложь и конечное развращение ссыльного населения безнравственною продажею администрациею спирта. Дальнейшее правильное заселение острова невозможно…» (там же, лл. 20–21).
Ответная реакция высшей власти была такова: министерство государственного имущества 17 июля 1884 г. сообщило на Сахалин, что колл. регистратор Ружичко «оставлен за штатом». Император запретил Ружичке «отправлять телеграммы, касающиеся его личных взглядов на остров Сахалин» (там же, лл. 21–22). Это вполне соответствовало намерению дальневосточного начальства отделаться от непрошеного разоблачителя. Но нужно было еще нейтрализовать то безотрадное впечатление о сахалинских чиновниках, которое было создано в телеграммах агронома на высочайшее имя. Ружичко был объявлен сумасшедшим. А. Н. Корф распорядился «составить акт о болезни» и отправить агронома во Владивосток (там же, лл. 26–27). Из Владивостока 23 июля сообщили военному начальству Приморской области, что прибывший сахалинский агроном Ружичко «обнаружил припадки умопомешательства и находится на испытании под наблюдением городового врача» (там же, л. 46).
Фальсификация этого «медицинского дела» ясна из ряда документов. Ружичко стремились изолировать. В его «болезни» оказалась заинтересованной полиция. В госпитале для такого больного будто бы не оказалось места, и потому «полицейское управление было принуждено нанять для него помещение в частном доме и содержать его на свои средства» (там же). Из акта медицинской комиссии нетрудно уловить насильственный характер всей этой операции. В нем говорится, что комиссия застала Ружичко лежащим в усмирительной рубахе, привязанным к кровати; приставленные к «больному» полицейские объяснили это тем, что он буйствовал, порывался бежать. Когда же, по требованию комиссии, Ружичко был развязан, он «на предложенные ему вопросы давал совершенно логичные ответы и связно рассказывал о своей прошлой жизни». И с каждым днем «больной» становился все спокойнее, начал читать и т. д. 25 августа 1884 г. Корф послал эстафету в Главное тюремное управление, не оставляющую сомнения в том, что объявление агронома Ружичко сумасшедшим было сознательным актом, возмездием за неуместное отстаивание своего мнения о невозможности сахалинской колонизации и обнаружение перед «высшим правительством» пороков сахалинской действительности (там же, л. 27).
Стр. 277–278. Приезжим показывали картофель величиной с голову ~ пшеница родится сам-40. — О показных овощах и фруктах, в частности о «гигантских картофелинах» писал корреспондент газеты «Владивосток» — «Проезжий» («Вести с Сахалина». — «Владивосток», 1884, № 23, 3 июня).
Стр. 278. …от известного Грачева — Ефим Андреевич Грачев (1826–1871), известный русский овощевод-селекционер, ученый-практик самоучка, член российского общества садоводства, член Парижской академии сельского хозяйства, промышленности и торговли. Грачев выращивал на окраине Петербурга во всякое время года новые сорта овощей, работал над изучением и акклиматизацией новых видов растений, стремясь пополнить отечественный ассортимент. В 1860-70 годы Грачев экспонировал результаты своего труда на русских и международных выставках и получал золотые, серебряные, бронзовые медали. Он был автором ряда работ по огородничеству (см.: «Ефим Андреевич Грачев». — «Труды импер. вольного общества», 1878, т. I, стр. 20–21).
Стр. 279. Количество разработанной земли до сих пор было показываемо в отчетах дутыми и подобранными цифрами (приказ № 366, 1888 г.). — Чехов передал смысл приказа № 366 начальника острова от 8 декабря 1888 г. Приведем то место, которое заинтересовало писателя: «Так как до настоящего времени не было произведено никаких серьезных попыток к измерению земли, занятой в поселениях под усадебной оседлостью, огородами, пашнями, выгонами и сенокосами, и так как ныне, за неимением в составе окружных полицейских управлений таких лиц, которым можно было бы поручить это важное дело <…>, то я желал бы <…> иметь хотя приблизительные сведения о постепенном развитии этого дела, потому что оно, составляя главнейшую цель правительства при устройстве штрафной колонизации острова, должно выражаться в моих отчетах не дутыми и подобранными, по желанию, цифрами, а с достаточною вероятностию представлять действительное положение дела» (Д/В, ф. 702, оп. 1, ед. хр. 101, л. 29).
208 
