очень нудно 
27 
— О, повесьте меня, сэр, четвертуйте! Дочь ведьмы! Бродяжка! Девочка, которая спит в кустах! Она же явно сама напрашивается. Пусть сочтет за честь, что я потратил на нее время.
— Видимо, она не слишком польщена оказанной ей честью. И даже когда ты набросился на нее, она это не оценила. Однако, Бартли, будем серьезными. Ты знаешь, что вся эта болтовня о колдовской силе ведьм раздражает меня. Разумеется, ты не разделяешь мои взгляды. Ты такой же суеверный, как остальные. Ну, хорошо, будем надеяться, что с возрастом у тебя это пройдет. Во всяком случае, ты поможешь мне с этой девочкой в своих же интересах. У нас обоих есть на то причины. А теперь обещай мне не говорить никому, даже своему отцу, о том, что девочка здесь. Дай мне слово джентльмена.
— Даю слово. Ну, а теперь я могу удалиться?
Ричард кивнул.
— Прощайте, сэр, прощай, Тамар, — продолжал Бартли. Он послал ей воздушный поцелуй. — До следующего свидания. Пусть оно будет таким же веселым, как это! — Он протянул руку. — Погляди! Ты оставила мне на память следы своих зубов. До чего же у тебя безобразное платье! Просто отвратительное! Ты мне гораздо больше нравишься без него.
Дверь за ним захлопнулась, и они услышали, как он напевает, спускаясь по лестнице.
Ричард взглянул на Тамар. «Что мне делать с ней? — подумал он. — Как мне ее спрятать?» Он пожал плечами. Несмотря на внешнее спокойствие, он был взволнован. После смерти его дорогого друга, вдовы, которая жила на Пенни-Кроссе, жизнь его была монотонной.
Тамар громко чавкала. Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась.
Она полностью доверяла ему, и он, понимая это, почувствовал радость, чему сам удивился.
Тамар оставалась в кабинете Ричарда два дня, прежде чем ее обнаружили, в чем виновата была она сама.
Она еще не привыкла к великолепию этой комнаты. Ходила по ней, трогала украшения, стол, книжную полку и дубовый сундук, с удивлением глазела на шпалеры, садилась на скамеечки и кресла. А еще здесь было стеклянное зеркало в богатой раме, и Тамар впервые отчетливо увидела свое лицо. Как замечательно было увидеть себя такой, какой тебя видят другие. Она была так зачарована этой комнатой, что забыла про страх. Любопытство выдало ее. Рядом с кабинетом находилась спальня Ричарда, и ей захотелось посмотреть на эту комнату. Она была уверена, что спальня у него тоже замечательная. Она никогда не видела спальни — комнаты, в которой только спят. Постели в ее представлении были соломенными тюфяками, лежащими на полу. Она открыла дверь кабинета и посмотрела в коридор. Там никого не было, но у подножия лестницы слышались голоса. Она догадалась, что голоса раздаются из кухни.
Она вышла на цыпочках в коридор, дошла до следующей двери, отодвинула щеколду и вошла внутрь. Это и была его спальня.
Она собиралась только заглянуть туда, но не могла устоять, чтобы не разглядеть ее получше. Здесь стояла кровать с роскошным балдахином, ее ножки и спинка были украшены искусной резьбой. Она с восторгом потрогала покрывало и представила себе, как должно быть прекрасно спать на такой кровати, опустить полог и лежать будто в своей маленькой комнатке. На полу лежал красивый ковер с восточным рисунком. Тамар, разумеется, не понимала этого, она видела лишь, что он прекрасен. Висевшие на стенах шпалеры она тоже приняла за ковры. Там было зеркало из полированного металла в раме, которую она приняла за золотую. Она подбежала к сундуку, опустилась на колени, чтобы разглядеть вырезанные на нем фигуры. Ей хотелось открыть крышку и заглянуть внутрь.
И вдруг холодок ужаса побежал у нее по спине, она инстинктивно почувствовала, что кто-то стоит в дверях и смотрит на нее. Она быстро повернулась, но было уже слишком поздно, она услышала лишь шуршание платья и стук легких, быстрых шагов. Тамар в страхе бросилась к двери, но в коридоре уже никого не было.
Тамар услышала вдалеке крики, они все приближались, теперь они уже слышались возле самого дома.
Ричард вбежал в кабинет, она никогда еще не видела, чтобы он так спешил.
— Дитя мое, они идут за тобой, они уже здесь! — сказал он.
Она в ужасе бросилась к нему и уцепилась за его дублет. Он нахмурился и отстранил ее.
— Ты должна оставаться здесь. Не двигайся, понятно? Если они увидят тебя, ты пропала.
Она кивнула. Он ушел, а Тамар прислонилась к двери, ей стало дурно. Она представила себе, как ее хватают, срывают с нее одежду, вонзают в нее страшные иглы, тащат ее в Хоу, и вот уже ее тело болтается на виселице… Тамар… умерла… и вороны клюют ее.
27 
