4 
Что же ему здесь надо? Она со смятением разглядывала его.
— Ты помнишь мою внучку, Кайлоран Лейси? — спросил Вон.
Адам коротко кивнул, пробормотав:
— Давно это было…
Действительно, с тех пор прошло очень много времени. И та девочка с косичками, которую он помнил, ничем не напоминала женщину в темно-зеленом платье в тон глазам. Очертания ее длинных красивых ног четко вырисовывались под тонким шелком платья. Но более всего в ней привлекали не ноги, хотя они были чудо как хороши. В глаза бросалась ее полная грудь, лишь слегка прикрытая платьем с глубоким вырезом.
Он помнил туго заплетенные светлые косы. Но теперь цвет ее волос, забранных на затылке в тугой пучок, напоминал золотую пряжу. У нее такие же волосы, как у Элинор, мимолетно подумал он. Да и глаза у нее такие же — того же цвета.
Только взгляд другой: холодный и умный, а не развратный, как у ее матери. Но женщины имеют обыкновение надевать на себя различные маски. Надо еще разобраться, что представляет собой эта Кайлоран Лейси!
— Приятно познакомиться, — коротко сказал он. Вопрос Кайлоран прозвучал ровно и строго:
— Объясните же мне наконец, что здесь происходит? Я не понимаю, что вы здесь делаете, мистер Блэк?
— Называй меня Адам. — Он изобразил бледную улыбку. — Пожалуйста.
В ответ на его высокомерное, почти снисходительное обращение она так и закипела от злости. По какому такому праву он изображает перед ней важную персону, будто она здесь никто? Что он себе позволяет? Ей захотелось надерзить ему, поставить его на место. Однако она сдержалась, сделала глубокий вдох и как можно равнодушнее произнесла:
— Адам, вот это сюрприз!
— Я пригласил Адама и попросил его сделать оценку наших убытков, — сказал дедушка.
Убытки? Вот оно что! Ужасное слово! Хуже всего, что все это правда. Голая правда. Сладкоречивый бухгалтер сумел легко убедить ее, а она поддалась, как наивный ребенок.
— Но я сама сейчас занимаюсь этим, ты же знаешь, — начала протестовать она.
— Все не так просто, Кайлоран. Ведь ты сама замешана в этом деле, — вмешался Адам. — Боюсь, что здесь нужна помощь со стороны.
Она почувствовала, как ее сердце больно подпрыгнуло и упало. Она смотрела ему прямо в глаза.
— Ты хочешь сказать, что я разворовала средства собственной компании?
Он покачал головой:
— Конечно, нет. В том, что произошло, нет твоей прямой вины. Но, в отличие от меня, ты не можешь оценить ситуацию беспристрастно.
— По-моему, ты меня недооцениваешь, — возразила она, но встретила его взгляд и прочла в нем молчаливый ответ «Возможно».
— Вы договаривайтесь, а я оставлю вас в покос, не буду мешать, — сказал дедушка и поспешно покатил на своей коляске в сторону выхода.
Адам сложил губы в сардонической улыбке, которая обычно настораживала всех, кто знал его достаточно хорошо.
— Твой дедушка поручил мне проверить состояние финансов компании, — сказал он строго. — Я уже успел просмотреть некоторые документы.
В воздухе повисло напряженное молчание.
— И что?
Серые глаза приобрели стальной оттенок.
— Подозреваю, что все гораздо хуже, чем он думает. — Адам помолчал, потом, вспомнив, что она все же приходилась внучкой доброму Вону, изобразил улыбку. — Боюсь, придется произвести кое-какие изменения. — Напряжение еще больше усилилось. Потом он нанес последний удар: — Дела обстоят так, что компанию может спасти от банкротства только чудо. Вот так-то, Кайлоран.
Глава третья
Если не случится чудо, компания разорится! Адам Блэк смотрел на нее пристально и холодно. Кайлоран изо всех сил пыталась выдержать его вызывающий взгляд.
— Может быть, ты несколько преувеличиваешь?
Адам помолчал мгновение, а затем решительным жестом выхватил какие-то бумаги из своего портфеля и сунул ей прямо под гордо задранный нос.
— Присядь, — медленно проговорил он, растягивая слова и всем своим тоном давая ей понять, что она в ловушке и у нее нет выбора.
— Спасибо, — ответила он ледяным голосом. Он, похоже, указывает ей место в ее собственном доме!
Присев рядом с ней, Адам скривил рот в усмешке:
— Итак, ты упрямо считаешь, что я преувеличиваю? Скажи-ка, читала ли ты эти документы?
— Разумеется, я их читала.
— Тогда ты знаешь, что дела обстоят совсем неважно.
— Ты меня за идиотку принимаешь?
4 
