очень нудно 
55 
— Принцы и принцессы, короли и королевы всегда должны ублажать свой народ, — молвила Шарлотта тоном епископа, и леди Клиффорд вздохнула еще удрученней.
И вот они подъехали к великолепному «Павильону», на лужайке перед ним играл оркестр. Шарлотта выпрыгнула из кареты. Сколько раз леди Клиффорд предупреждала принцессу, что надо подождать, пока ей помогут выйти из экипажа, и ступать на землю изящно, грациозно! Однако Шарлотта была слишком возбуждена, чтобы помнить ее наставления.
Она увидела отца. Он был в форме своего полка, на поясе, охватывавшем талию, сверкали бриллианты. Отец сиял от счастья — как обычно в таких случаях. И поскольку брайтонцы так пышно праздновали день рождения принца — впрочем, они всегда оставались ему верны, как бы ни падала его популярность в Лондоне или в других местах, — он был готов обворожить всех, в том числе и свою дочь. Принц нежно обнял Шарлотту; в глазах его блестели слезы... но может быть, все это было рассчитано на публику?
Затем принцессу приветствовал дядя Уильям, герцог Кларенс. Дяди Фреда на празднике не оказалось, с сожалением отметила про себя Шарлотта.
Дядя Уильям приветствовал ее не так тепло, как можно было ожидать. До Шарлотты доходили слухи, будто бы кое-кто из ее дядьев недоволен тем, что корону суждено унаследовать девочке.
«Что ж, — думала Шарлотта, — им придется с этим смириться. Будь у них хоть двадцать сыновей, они все равно не смогут меня потеснить».
Да и потом у дяди Уильяма вряд ли когда-нибудь могли родиться законные сыновья. У него было нескольких детей от очаровательной актрисы Дороти Джордан — среди них и юный Джордж Фицкларенс, которого Шарлотта обычно дразнила при встрече, — однако они не имели права претендовать на престол, так что дяде Уильяму глупо было дуться на нее за то, что она законная дочь принца Уэльского. Впрочем, Шарлотта и без того считала дядю Уильяма глуповатым; ей гораздо больше нравилась Дороти Джордан, милая женщина, от которой исходило то же самое материнское тепло, как и от миссис Фитцгерберт. Интересно, где сейчас Дороти Джордан? Наверное, неподалеку, ведь хотя она всего лишь любовница герцога Кларенса, ее везде принимают. Принц Уэльский обожает Дороти и, в отличие от своих родителей, не считает отсутствие брачных уз достаточной причиной для того, чтобы изгнать красивую, интересную женщину из общества.
Еще Шарлотта увидела дядю Августа, герцога Суссекского; он стоял рядом с ее любимым дядей Фредом. Дядя Август был высокий, как принц Уэльский, на его щеках играл яркий румянец. Дядя Август всегда радовался при виде Шарлотты и не раз давал ей понять, что настроен по отношению к ней очень дружественно и постарается наладить ее отношения с отцом; однако при этом дядя порой вел себя странно, он не был таким простым и прямодушным, как дядя Фред, внушавший ей гораздо больше доверия. Кроме того, Шарлотту огорчал разрыв дяди Августа с Гузи, ведь он прошел ради нее через столько испытаний: женился против воли отца, пережил судебный процесс, а когда суд принял решение не в его пользу, дядя, заручившись поддержкой братьев, все равно поселился под одной крышей со своей любимой.
Больше всего Шарлотте нравилось в дядьях то, что они всегда защищали друг друга и, попав в беду, прежде всего обращались к принцу Уэльскому.
После того, как Шарлотта поздоровалась с дядей Августом, настал через дяди Адольфа, герцога Кембриджского. Шарлотту не покидало чувство, что она совершенно не знает дядю Адольфа, который в военной форме ганноверского образца выглядел настоящим иностранцем.
Шарлотта с восхищением подумала, что самый элегантный, ослепительный красавец среди собравшихся — это ее отец.
Принц улыбался, глядя на дочь.
«По крайней мере сегодня он мной доволен», — обрадовалась Шарлотта.
— А теперь, — молвил принц, — мы пойдем на лужайку. Люди хотят увидеть нас с тобой вместе.
Идя рядом с отцом, Шарлотта ликовала. В тот жаркий августовский день Брайтон казался ей самым прекрасным местом на свете; впереди искрилось и сверкало море, сзади высился прекрасный «Павильон», добрые люди разражались приветственными криками — особенно горячо, как показалось Шарлотте, они приветствовали ее, — а она исподтишка поглядывала на отца, пытаясь понять, что он по этому поводу думает. О да, поистине толпа гораздо чаще кричала «Да здравствует юная принцесса!», чем «Боже, храни принца Уэльского»...
55 
