2 
— Это не ее отец, — устало возразила женщина. — Ее отец давно умер. Это ее учитель музыки.
— Что она делает здесь, на улице? — вспомнил о своих обязанностях патрульный. — Общую тревогу еще не отменили.
Девушка вырвалась, оттолкнув мать, и пробежала вдоль стены соседнего уцелевшего дома в сад, освещенный так и не потушенным пожаром. Промчавшись через пожелтевшую лужайку, она скрылась в кустах у задней стены. Мать пошла за ней. Бомбы все еще падали, слышался треск зениток, прожекторы шарили в темном бархатном небе. Перекрикивая грохот и рев пламени, мать взывала к дочери, пронзительно кричала в тревоге, яростно умоляла выйти.
Девушка скорчилась, зажав руками уши, зажмурив глаза. Два часа назад он держал ее за руки, успокаивая: бомбежки не будет, у тебя слух как у кошки, вот что-то и почудилось! — поглаживал пальцы, усаживал поудобнее за тот самый рояль, и она играла ему; это было прекрасно как сон, — так он сказал ей потом; пока она играла, он прикрыл глаза и улетел далеко от Лондона, прочь от войны, к зеленым, освещенным солнцем лугам, где на осеннем ветру плещется красная и золотая листва деревьев.
Схлынула первая волна воздушного налета. Затихли зенитки. Один лишь звук повис в холодном осеннем воздухе — рев пламени и шипение усмирявшей его воды. Девушка чуть ли не ползком выбралась из кустов, мать схватила ее за плечи, отчаянно раскачивая взад и вперед легонькое тело. Девушка с виду казалась спокойной, но челюсти были слишком плотно стиснуты, неподвижно лицо, незрячи темные глаза.
— Ты дура, Андреа! Дура, дура, дура!
Обеими руками девушка обхватила исступленное лицо матери, совершенно белое на фоне темно-желтой листвы сада. Лицо девушки было жестким и непреклонным.
— Ненавижу немцев, — сказала она. — И тебя ненавижу.
Мать ответила короткой хлесткой пощечиной.
Глава 2
7 февраля 1942 года, «Вольфшанце» [1] — штаб-квартира Гитлера на Восточном фронте, Растенбург, Восточная Пруссия
Бомбардировщик «Хейнкель-111», переоборудованный для пассажирских полетов, медленно снижался, скользя над бескрайней чернотой сосновых лесов Восточной Пруссии. Тихо, жалобно стонали два его двигателя: слишком велики и пустынны заснеженные пространства русских степей, безлюдны, выпотрошены, обуглены оставленные позади железнодорожные станции Днепропетровска и соседних городов, нет конца промерзшим Припятским болотам, раскинувшимся от Киева до кромки польского соснового бора.
Самолет приземлился, пробежал, взрывая пропеллерами снег, выбрасывая его в темноту. В брюхе летуна приоткрылся люк, из уютного утробного тепла выскользнула в промозглый мир одинокая фигура, кутаясь в плотное пальто в тщетной попытке защититься от ледяного ветра. Автомобиль из личного гаража фюрера затормозил у самого крыла, водитель — между поднятым воротником и низко надвинутой шляпой не разглядеть лица — распахнул дверцу. Пятнадцать минут спустя часовой открыл ворота, и архитектор Альберт Шпеер впервые оказался внутри военной зоны штаб-квартиры фюрера в Растенбурге. Шпеер прямиком направился в столовую и с волчьим аппетитом (все волчьи качества ценились в «Волчьем логове») сожрал изрядную порцию — если б его сотрапезники были почувствительнее, призадумались бы, каких усилий стоит снабжать припасами этот слишком далеко выпятившийся на восток край Третьего рейха.
В тот момент, когда Шпеер прибыл в Растенбург, два капитана [2] военной разведки, Ханс Вебер и Карл Фосс, молодые люди двадцати с небольшим лет, состоявшие в подчинении у начальника Главного штаба генерала Цайтлера, стояли у входа в столовую, покуривая сигареты и притоптывая от мороза ногами.
— Кто это? — поинтересовался Фосс.
— Так и думал, что ты спросишь.
— По-моему, естественный вопрос, когда видишь здесь незнакомого человека.
— Добавь еще «важную персону». Когда видишь незнакомую тебе важную персону.
— Отвали, Вебер.
— Я тебя насквозь вижу, Фосс.
— Ты к чему?
— Ладно, пошли в тепло, — предложил Вебер, бросая окурок.
— Нет уж, скажи.
— Твоя беда, Фосс… Беда в том, что ты чересчур умный. Гейдельберг, диплом по физике, какого черта ты у нас…
— Слишком умный, чтобы служить в абвере?
— Ты новенький, пока не все понимаешь. Разведчику не стоит лезть не в свое дело.
1
Wolfsschanze — «Волчье логово» (нем.), историческое название одной из семи подземных ставок Гитлера. (Здесь и далее прим. перев.)
2
В гитлеровской армии существовала чрезвычайно сложная, разветвленная система званий в зависимости от рода войск. Так, званию капитана соответствовало звание гауптман, полковника сухопутных войск — оберст, полковника СС — штурмбаннфюрер и т. д. Здесь и далее военные звания офицеров Третьего рейха даны как у автора.
2 
