Последние отзывы

  62  

– Просто превосходной. Я только что так и сказал мисс Глентайр.

– А она поведала вам…? – с тревогой в голосе начала она.

– Об изменении имени? Да, я одобряю ее намерение.

– Я очень рада. Тем более что сама предложила это. У меня, правда, появились небольшие сомнения. Я так желаю…

– Всего самого лучшего, конечно, для мисс Глентайр. Я уверен, что на пользу и отъезд, и известная анонимность.

– Теперь я просто счастлива. Девина, моя дорогая, ты предложила нашему гостью чего-нибудь выпить?

– Нет, мы разговаривали и…

Она взглянула на меня с немой укоризной.

– Премного вам благодарен, – поспешно сказал Ниниан. – Но мне пора. Я зашел только затем, чтобы узнать, как чувствует себя мисс Глентайр.

– Как это мило с вашей стороны! Такое внимание, такая забота. Я часто думаю, как повезло Девине, что ее защитником оказались вы.

– Я не заслуживаю таких похвал.

– Ну что вы! – воскликнула она и чуть ли не игриво добавила: – Я настаиваю на своем праве расточать их вам.

Я улыбнулась. Мне казалось, он очень доволен, что Зилла присоединилась к нам. Мы – в основном он и Зилла – поболтали еще немного, после чего он поднялся и откланялся.

Я почувствовала некоторое разочарование в нем. На него явно действовали чары Зиллы. Конечно, я всегда догадывалась об их силе, но не предполагала, что Ниниан так легко подпадет под их воздействие.

Едва он вышел, настроение Зиллы резко изменилось.

– Бога ради, с какой целью он заявился сюда? – спросила она.

– Он сказал, что хотел узнать, как мои дела.

– Он что, навещает всех своих бывших клиентов?

– Я думаю, он считает мой случай особым.

– А я думаю, он чересчур любопытен. Он выручил тебя из беды… и на этом точка.

– Он очень хотел, чтобы жюри вынесло вердикт – невиновна.

– А мы все разве не хотели?

– Мне показалось, что у вас с ним получилась замечательная беседа.

Она не дала себе труда сдержать самодовольную улыбку.

– Итак, все теперь позади, и единственное, что нам отныне предстоит, дорогая, – забыть о происшедшем.

Если бы я могла!

От Лилиас пришло письмо:

«Я ожидаю тебя. Мы понимаем твое желание изменить имя. Поэтому со дня приезда ты будешь Дианой Грей. Не тревожься. Никто ничего не знает, кроме отца, моей сестры Джейн и меня. Все мы очень хотим тебе помочь. Дорогая Девина – ловлю себя на мысли, что должна уже начинать привыкать к имени Диана – помни о том, что я убедила всех в доме: ты так же невинна, как я. Наша семья очень дружна, и мы полностью доверяем друг другу.

Мне кажется довольно странным совпадение наших судеб – мы обе несправедливо обвинены. Выглядит так, будто в доме завелся злой дух. Конечно, это чепуха, но очень похоже. О, наконец-то мы с тобою наговоримся! Я с такой надеждой жду тебя.

Путешествие будет долгим. Сначала тебе нужно попасть в Лондон, а там сесть на поезд, идущий в направлении Уэста ^[1] . Мы живем в трех милях от Тинтон-Кроули, но я встречу тебя на станции с догкартом.^[2]

Жду не дождусь тебя. С любовью,

Лилиас.

P.S. Прилагаю свои советы по поводу путешествия вместе с адресом гостиницы в Лондоне, где сама провела ночь. Она небольшая и спокойная, рядом со станцией».

Я сразу же начала готовиться к отъезду.

Уезжала я с огромным облегчением и, когда поезд отошел от перрона Эдинбургского вокзала, почувствовала себя так, словно с плеч моих свалилось тяжкое бремя. Я готовилась в каком-то смысле отделить настоящее от кошмарного прошлого.

Пока мы приближались к границе, я с тревогой посматривала на попутчиков, ибо меня вдруг охватил страх – а что если кто-то из них меня знает. Мой портрет был напечатан в газетах не один раз; особенно меня поразило изображение, под которым стояла ремарка «впечатление художника» – оно меня ужаснуло. На этой карикатуре я была вполне узнаваема, но художник постарался придать моему лицу черты злодейки. На той ступени процесса все утвердились во мнении, что я убила отца, и художник сделал из моего лица маску, которая, как он думал, отвечает моей сущности.

Напротив меня сидела пара, возможно, отправившаяся в свадебное путешествие; молодые люди были полностью поглощены друг другом, и ничуть не беспокоили меня. То же я могла сказать и о мужчине, углубившемся в чтение газеты. Но в дальнем углу купе сидела словоохотливая женщина, которая делала попытки завязать с кем-нибудь разговор, но, поскольку все оказались заняты собой, то она направила свои усилия на меня. Она ехала на юг к замужней дочери и мечтала о встрече со своими внуками. Она задавала множество вопросов о цели моего путешествия, но по-настоящему, как я поняла, мои ответы ее не волновали. Все мысли ее крутились вокруг собственной поездки, и я вздохнула свободнее.

  62