7 
– Я предпочла бы уйти в монастырь.
– Наверное, всех нас преследует искушение совершить то, что нам кажется легче исполнения долга.
– Мама, но ты не приказываешь мне выйти замуж за Эммануила?
– Ты уже однажды вышла замуж по отцовскому и моему приказу. Не буду еще раз неволить тебя, но вспомни о своем долге перед семьей… перед Испанией.
Изабелла до боли сжала пальцы в кулаки.
– Ты понимаешь, о чем меня просишь, мама? Поехать в Лиссабон, как тогда, к Альфонсо… и встретить там ожидающего меня Эммануила… В то время, как Альфонсо в могиле…
– Дитя мое, помолись для храбрости.
– Я молюсь каждый день, мама, – медленно ответила Изабелла. – Но я не могу вернуться в Португалию, и пока жива, навсегда останусь вдовой Альфонсо.
Вздохнув, королева усадила дочь рядом, обняла, и пока голова девушки лежала на ее плече, размышляла: «Со временем ее все-таки можно будет убедить вернуться в Португалию и выйти замуж за Эммануила. Все мы обязаны выполнить свой долг, и хотя мы иногда протестуем, это идет нам на пользу».
* * *
Когда вошла королева, Фердинанд поднял глаза и улыбнулся, но его улыбка была иронической. Его позабавило, что какой-то францисканский монах, которого так глупо удостоили звания архиепископа Толедского, просто небрежно скользнул взглядом по своему титулу, собственноручно начертанному его святейшеством Папой. Изабелле следует думать, прежде чем жаловать высокие титулы недостойным, таким, как этот неотесанный малый. Приятная перспектива! Архиепископ Испании – монах, жилище которого напоминает скорее лачугу отшельника, нежели королевский дворец. А его дорогой сын Альфонсо – такой красивый, такой лихой – вот кого бы сделать архиепископом Испании! И если бы он почувствовал себя в чем-то неуверенно, отец всегда пришел бы к нему на помощь.
Фердинанд не мог смотреть на Альфонсо, не вспоминая о тех упоительных ночах, которые он проводил с его матерью. Какая женщина! И сын не хуже.
Нежно любя молодого Хуана, Фердинанд иной раз страстно желал, чтобы его законным сыном был Альфонсо. Если Хуана отличали хрупкость и утонченность, то Альфонсо олицетворял мужественность. Фердинанд был уверен, что его незаконнорожденный сын знал, чем занять себя в молодые годы – возможно, тем же, чем и его отец.
Это немыслимо, Что он не в состоянии сделать подарок своему мальчику – отдать ему Толедо.
Тем не менее, король не впадал в отчаяние. Изабелла могла осознать свою ошибку. Особенно теперь, когда монах отказался.
– Я разговаривала с Изабеллой, – произнесла королева.
– Надеюсь, она понимает, какое счастье выпало ей на долю.
– Она так не считает, Фердинанд.
– Что? Эммануил готов для нее на все.
– Бедное дитя! Как ты можешь ожидать, что ее обрадует возвращение туда, где она некогда была так счастлива?
– Она снова будет счастлива.
Изабелла насмешливо посмотрела на мужа. Фердинанд, окажись на месте дочери, был бы, конечно, счастлив. Такой брак принес бы ему королевство. Он не может понять, какое это потрясение для Изабеллы, если вместо Альфонсо ее встретит Эммануил.
Королева не показала вида, что ей грустно.
– Надеюсь, ты передала ей наши пожелания? – осведомился Фердинанд.
– Я не могу ей приказывать, Фердинанд. Ее рана еще не зажила.
Король уселся за полированный деревянный стол и ударил по нему кулаком.
– Не вижу смысла в таких разговорах, – сердито сказал он. – Союз с Португалией необходим для Испании. И Эммануил этого хочет. Ее брак принесет нам большую пользу.
– Дай ей еще немного времени, – тихо проговорила Изабелла, но таким тоном, чтобы Фердинанд осознал: ему придется подождать, прежде чем его желание осуществится, – дочери и в самом деле надо дать время.
– Наше счастье в руках наших детей, Изабелла, – вздохнул он. – Благодаря им мы сумеем сделать Испанию великой.
Мне бы хотелось иметь побольше детей. Ах, если бы у нас была возможность чаще бывать вместе в самом начале нашего брака…
– Вне всякого сомнения, у тебя было бы меньше незаконных сыновей и дочерей, – согласилась Изабелла.
Фердинанд лукаво улыбнулся, однако счел эту минуту неподходящей, чтобы поднимать вопрос об Альфонсо и Толедском архиепископстве. Вместо этого он произнес:
– Моими предложениями заинтересовался Максимилиан. Изабелла грустно кивнула. В такие минуты она забывала о том, что была правительницей великой и огромной страны, она могла думать о себе только как о матери.
7 
