Последние отзывы

  112  

«Я до этого не доживу, - сказал Рюдберг однажды вечером, когда они стояли на его крошечном балконе. - Каждому человеку отпущен определенный срок. Порой я с грустью думаю, что мне не доведется участвовать в том, что предстоит. Наверняка время будет трудное. Но и интересное, да вот ты все это увидишь. И думать тебе придется совершенно по-новому».

«Хватит ли у меня сил? - сказал Валландер. - Я все чаще задаю себе вопрос: какова жизнь за пределами полицейского управления?»

«Если махнешь в Вест-Индию, смотри не возвращайся, - насмешливо ответил Рюдберг. - Те, кто уезжает за приключениями, вернувшись, редко чувствуют себя лучше. Они забывают извечную истину, что от себя не уйдешь».

«Речь совсем не об этом, - сказал Валландер. - На такие грандиозные планы я не замахиваюсь. Просто думаю иной раз, не поискать ли другую работу, которая будет мне по душе».

«Ты до конца своих дней останешься полицейским, - сказал Рюдберг. - Ты такой же, как я. И прекрасно это знаешь».

Валландер отбросил мысли о Рюдберге, достал новый блокнот, взял ручку.

А потом долго сидел в задумчивости. Вопросы и ответы. Первая ошибка возникает, наверно, уже на этой стадии. Многим людям, и не только с отдаленных континентов, чтобы сформулировать ответ, необходимо рассказывать свободно. Пора бы мне это понять, ведь я разговаривал не с одним африканцем, арабом или латиноамериканцем в разных ситуациях. Зачастую они пугаются нашей спешки, в которой усматривают знак презрения. Не иметь для человека времени, не сидеть с ним спокойно и молча - это ведь все равно что презирать его, насмехаться над ним.

Рассказывать, написал он на первой странице блокнота.

Может, подумал он, это и есть правильная путеводная нить.

Рассказывать, и больше ничего.

Валландер отодвинул блокнот в сторону, положил ноги на стол. Потом позвонил домой, выяснил, что все спокойно, и обещал через час-другой вернуться.

Рассеянно прочитал заявление о пропаже лошадей, из которого было ясно только одно: три породистые лошади пропали в ночь на 6 мая. Вечером они находились в денниках, а утром, когда в полшестого девушка-конюх открыла ворота, денники были пусты.

Валландер посмотрел на часы и решил съездить на конезавод. Поговорив с тремя конюхами и личным представителем хозяина, он пришел к мысли, что все это может оказаться намеренным мошенничеством со страховкой. Кое-что записал и предупредил, что еще навестит их.

На обратном пути в Истад заехал в «Отцовскую шляпу» и выпил кофе.

А сам рассеянно думал о том, есть ли в Южной Африке скаковые лошади.

21

Сикоси Цики прибыл в Швецию вечером в среду, 13 мая.

И Коноваленко сразу сообщил ему, что он останется на юге страны. Там пройдет подготовку и оттуда же уедет. Получив от Яна Клейна депешу, что преемник выехал, Коноваленко поначалу взвесил возможность организовать необходимые условия в окрестностях Стокгольма. Вариантов было несколько, в особенности неподалеку от Арланды, где шум взлетающих и приземляющихся самолетов перекрывает все прочие звуки и можно как следует пристрелять винтовку. Кроме того, оставалась проблема с Виктором Мабашей и шведским полицейским, которого Коноваленко мало-помалу просто возненавидел. Если они в Стокгольме, он должен быть здесь, пока оба не будут ликвидированы. Вдобавок нельзя не учитывать, что после убийства полицейского всеобщая бдительность в стране могла возрасти. На всякий случай он решил действовать на два фронта. Таню оставил при себе в Стокгольме, а Рыкова опять послал на юг, подыскать подходящий дом в уединенном месте. Рыков показал на карте район к северу от Сконе, который назывался Смоланд, и сказал, что там не составит труда найти какую-нибудь уединенную усадьбу. Но Коноваленко хотел быть неподалеку от Истада. Если они не отловят Виктора Мабашу и полицейского в Стокгольме, те рано или поздно объявятся в родном городе Валландера. В этом он был уверен ничуть не меньше, чем в том, что между чернокожим и Валландером возникла нежелательная связь. Он не мог уразуметь, что их свело вместе. Но все больше убеждался, что дело обстоит именно так. И если он найдет одного, то найдет и другого.

Через Истадское турбюро Рыков снял дом к северо-востоку от города, возле Тумелиллы. Конечно, местоположение могло бы быть и получше. Но в усадьбе имелся заброшенный гравийный карьер, где можно устроить стрельбище. Коноваленко решил, что, если придется остановить выбор на этом варианте, Таня поедет с ними и Рыкову было незачем набивать морозилку едой. Вместо этого Коноваленко приказал ему выяснить, где живет Валландер, и понаблюдать за его квартирой. Рыков сделал как велено. Но Валландер не появлялся. Накануне приезда Сикоси Цики, во вторник, 12 мая, Коноваленко решил остаться в Стокгольме. Хотя никто из осведомителей, посланных на поиски, Виктора Мабашу не видел, чутье упорно говорило Коноваленко, что он прячется где-то в городе. К тому же он не мог представить себе, что такой осторожный и умный полицейский, как Валландер, поспешит вернуться в свой дом, за которым явно установят наблюдение.

  112