очень нудно 
55 
Она не подала и виду, и Александр, умевший мгновенно обнаруживать двуличие государственного деятеля, не сумел разгадать намерения своей возлюбленной. Это отчасти объяснялось желанием видеть только то, что он хотел видеть.
Он был по-прежнему предан Джулии. Из-за разницы в возрасте она казалась ему даже сейчас, когда стала матерью, молоденькой и простодушной девочкой. Страсть ее всегда выглядела искренней, она находила в нем такое же наслаждение, как он в ней. Именно поэтому он верил, что она будет страдать в разлуке.
— Мы не покинем вас, — сказала Джулия вслух. — Мы все вытерпим, святой отец, только не это. Лучше мне умереть от чумы или от меча вражеского солдата, чем…
— Хватит, умоляю тебя, — прервал ее Александр. — Ты сама не знаешь, что говоришь.
Джулия приняла свой обычный вид. Она встала, лицо ее выглядело таким же простодушным, как и лицо ее подруги. Она сказала:
— Правда, Лукреция? Мы лучше вынесем все… все… — Она помолчала, чтобы дать Александру время представить самые ужасные картины. — Да, — продолжала она, — что угодно, только не разлука с вами.
Лукреция обняла отца.
— Это правда, мой любимый отец, — со слезами на глазах произнесла Лукреция; она говорила то, что в самом деле думала.
— Мои дорогие девочки, — глухо сказал Александр, голос выдавал его чувства. — Именно потому, что я вас люблю, я должен быть неумолим. Я не могу позволить вам остаться. Мне даже трудно представить, как я буду жить без вас; единственное, что я знаю, — это что мне будет труднее, чем если бы я проявил эгоизм и оставил вас здесь. Французы собирают силы. Они сильный народ и полны решимости завоевать Неаполь. Но они не удовлетворятся этим. Кто знает, не увидим ли мы вражеских солдат в Риме. Моя любимая Джулия, ты подумала о смерти от руки завоевателя, но не всегда все бывает так просто. Ты так молода, так прекрасна. А Лукреция! Вы самые чудесные создания на свете. И что вас ждет, если вы попадете в руки грубой солдатни, вы подумали об этом? Я и думать не стану. Просто не осмелюсь. Лучше я лишу себя счастья видеть вас, чем буду думать об этом.
— Тогда мы согласны ненадолго уехать, если необходимо успокоить вас, — ответила Джулия.
— Надеюсь, это будет недалеко от Рима, — с тоской проговорила Лукреция.
— Можете быть уверены, что как только станет безопасно для вас, мои бесценные, вы немедленно вернетесь. И я снова заключу вас в свои объятия. Он обнял девушек и стоял, не разжимая рук.
— Мои намерения таковы, мои дорогие. Лукреция навестит владения мужа в Пезаро. Именно в Пезаро я собираюсь отправить вас обеих.
Нашелся один человек, кого мысль об отъезде из Рима приводила в восторг. Он уверял папу, что главнейшей его задачей будет забота о двух девушках, которых Александр отдавал под его защиту, и с готовностью согласился, что Рим в мае 1494 года совсем неподходящее для них место. Это был Джованни.
Итак, в один прекрасный солнечный день на площади Святого Петра собралась толпа переговаривающихся слуг и взволнованных рабов, которые замыкали кортеж, отправляющийся в Пезаро. Джулия заявила, что не может отправиться в путь без парикмахеров, портных и слуг, без которых ей не обойтись. Лукреция, зная, что ее служанки будут горевать, когда она уедет, тоже настояла на том, чтобы взять их с собой. Напрасно Джованни пытался доказать, что им не придется уделять столько внимания нарядам в тихом Пезаро, — девушки и слушать его не хотели. И Джованни, стремившийся как можно скорее покинуть Рим, отступил.
Адриана со своими священниками и слугами тоже отправлялась в путь. Папа стоял на балконе и глядел вслед уезжавшим, пока мог различать две золотые головки тех, кто наполнял его жизнь радостью.
Когда они уехали, он заперся в своих покоях, печалясь и скорбя о разлуке. Он полностью отдался изучению политической ситуации, решив использовать все свои силы и знания ради того, чтобы превратить Рим в безопасное место. Тогда он сможет вернуть своих ненаглядных, и они снова озарят его жизнь.
Когда Рим остался позади, Лукреция удивилась перемене, происшедшей с Джулией. Она стала веселой, настроение у нее явно улучшилось.
— Можно подумать, что ты рада уехать от Александра, — сказала она.
— Никакой пользы не будет, если хандрить, — ответила Джулия. — Давай забудем, что мы в ссылке вдали от святого отца и любимого города. Давай постараемся получить максимум удовольствия, какое возможно в нашем положении.
55 
