Римский карнавал : Холт Виктория : Страница

— Я слышал, — сказал од, — что эта Санчия Арагонская очень щедрая женщина. В самом деле, настолько щедрая, что все, что у нее есть, не может отдать лишь мужу.

— Наш Гоффредо с нами, он очаровательный мальчик, — примирительно произнес папа.

— Не сомневаюсь в этом, — улыбнулся Джованни.

В его глазах светилась решимость. Чезаре смотрел на него с вызовом, а когда бы ни был брошен вызов одним из братьев, он непременно принимался другим.

Джованни Сфорца ехал в Пезаро.

Как радовался он возможности побыть дома! Как устал он от конфликтов, вечно возникающих при папском дворе, в Неаполе и везде, где бы он ни был. В Неаполе на него смотрели как на союзника, каковым он и являлся; его подозревали в шпионаже в пользу Милана, которым он и занимался. За последний год он не совершил ничего такого, что подняло бы его в собственных глазах.

Он только стал еще больше бояться, больше, чем когда-либо в жизни.

Только дома, в Пезаро, можно чувствовать себя в безопасности. Он погрузился в приятные мечты. Он представил, как едет в Рим» забирает свою жену и возвращается с ней в Пезаро, давая отпор ее отцу и брату. Он слышал свой голос: она — моя жена, попробуйте только отнять ее у меня!

Но это всего лишь мечты. Если бы только было возможно так говорить с папой и Чезаре Борджиа! Терпение, с которым папа вел себя с тем, в ком, как он полагал, уже умерли все чувства, насмешки Чезаре над человеком, который был трусом, а строил из себя героя, — все это было сверх того: что Джованни способен вынести.

Оставалось только предаваться мечтам. Он медленно ехал вдоль реки, ничуть не торопясь, — перед ним раскинулся Пезаро. Приехав домой, он почувствует тоску, жизнь будет казаться ему совсем иной, чем в ту пору, когда они жили здесь вместе с Лукрецией.

Лукреция! В первые месяцы после того, как она стала его женой, Лукреция казалась ему смущенной девочкой. Но какой он узнал ее позже! Ему хотелось забрать ее и помочь ей избавиться от всего, что она унаследовала от своей странной семьи.

Появился замок, казавшийся абсолютно неприступным Здесь, размышлял он, я мог бы жить с Лукрецией счастливо и в полной безопасности до конца наших дней. У нас были бы дети, и мы бы обрели покой в нашей крепости между морем и горами. Вассалы спешили приветствовать его.

— Наш господин вернулся домой! Он ощущал свою значимость и важность, он — господин в Пезаро. Пезаро должен стать независимым, здесь поселится гораздо больше людей.

Джованни спешился и вошел во дворец. И перед ним возникла его мечта — из плоти и крови! В освещенных солнцем распущенных волосах блестели скромные драгоценности — ведь она стала хозяйкой менее великолепного дворца, чем был у нее в Риме.

— Лукреция! — закричал он. Она улыбнулась той очаровательной улыбкой, которая делала ее похожей на ребенка.

— Джованни, — заговорила она, — я устала от Рима. Я приехала сюда, чтобы встретить тебя, когда ты вернешься домой.

Он положил руки ей на плечи и поцеловал ее в лоб, затем в щеки и только после этого коснулся ее губ.

В этот момент он верил, что Джованни Сфорца, которого он видел в своих мечтах, существует в реальности.

Джованни Сфорца не мог поверить своему счастью. Он начал мучить себя и Лукрецию. Он постоянно отыскивал новые украшается среда драгоценностей жены.

— Откуда у тебя эта вещица? — интересовался он.

— Подарил отец, — неизменно слышал он в ответ. Или:

— Это я получила от своего брата.

После чего Джованни швырял украшение в шкатулку и убегал из комнаты или смотрел на нее сердитым взглядом.

— Поведение при папском дворе возмущает весь мир! — заявлял он. — Оно стало еще хуже с приездом девиц из Неаполя.

Поведение мужа делало Лукрецию несчастной. Она думала о Санчии и Чезаре, об их отношениях, о восторге Гоффредо по поводу того, что его жена так нравится его брату, о развлечениях Александра и о собственной ревности.

«Мы действительно странная семья», — думала она.

Предыдущая страница Следующая страница

E-mail:
Пароль: