227 
– Как бы то ни было, отступать уже поздно. Зал полон народу, все ждут только нас.
Делегация расступилась, пропуская короля. Толик устремился за ним, надеясь хоть по пути перекинуться парой слов. Проходя через приемную, Шеллар сделал знак охране, и ребята мгновенно подхватились с дивана, очень удобно отрезав его величество от сопровождающих.
– Не торопись, – зашептал Толик, вприпрыжку поспевая за ним. – Есть новости.
– Слушаю.
– Возможен такой вариант, что Киру и Ольгу вообще не похищали. Всего несколько часов назад их видели на одном из островов между Мистралией и Землей Драконов. Причем с ними вместе были Хрисс и – только не смейся! – якобы погибший Макс. Я наведался на этот островок, нашел кое-какие подтверждения, но о самих наших пропавших ни слуху ни духу. Теперь ума не приложу, куда они все делись.
– Толик, ты не врешь?
– Да чтоб у меня уши отпали! Сам понимаю, звучит бредово. Потому и хотел, чтобы ты подумал.
Король с сожалением оглянулся на делегацию.
– Уточнить все, что я бы хотел, мы по дороге не успеем. Как только закончим этот дурацкий спектакль, вернемся в кабинет, позовем Жака и крепко подумаем вместе. Что-то еще?
– Срочного больше ничего. А этот ваш спектакль… Это точно безопасно?
– Последи за окнами и задними рядами. Есть две вероятные опасности. Могут попытаться открыто напасть от огорчения, что законным образом не вышло. Или спрятали где-то в зале хорошего стрелка, а разбирательство затеяли, только чтобы я туда пришел. Телохранители свое дело знают, но и ты все равно посматривай. Возможен еще вариант, что после моего выступления в зале начнется драка. Если я постучу по столу вот так, немедленно сматываемся телепортом.
– А сами по себе такие разборки тебе ничем не грозят?
Король невесело ухмыльнулся:
– Тебе рассказывали о покойном господине Хаббарде? Так вот, при всем желании от меня избавиться этот господин никогда не пытался прибегнуть к подобному способу. Знаешь почему? Потому что был умнее Монкара и его приятелей и мог заранее просчитать, чем эта попытка закончится. Эти же… из них только Гирранди и старший Диннар более-менее разумные люди. Дварри глуп, как и его сестра, Монкар самовлюбленный хвастун, младший Диннар влюблен в Алису до полного отупения… Готов спорить на дюжину щелбанов, господа заговорщики не подготовили ни одного веского доказательства моих предполагаемых преступлений. Они торопятся провести процедуру именно сегодня, потому что придворный маг отсутствует, а я… – Он замолчал, предоставляя собеседнику самому догадаться.
– А ты, между прочим, почти одного цвета со мной, и руки у тебя действительно трясутся, – заметил Толик. – По дворцу бегают лучшие маги континента, а тебе влом пожаловаться на самочувствие!
– Представь себе их реакцию, если я пожалуюсь, – порекомендовал король и решительно толкнул дверь зала заседаний, те оставив собеседнику времени на ответ.
Глава 21
«Что произошло? – спросил он сам себя. – К числу павших героев меня как будто пока не отнесешь. Хотя еще не все потеряно».
Дж. Р. Р. Толкиен
Сегодня Лабиринт не шутил. Или просто был в плохом настроении, или же положение товарища Кантора не являлось поводом для шуток. Кантор не чувствовал, чтобы его куда-либо тянуло, и никакого желания носиться по Лабиринту в поисках ступеней не испытывал. Раз так было суждено, какой смысл спорить с судьбой? Ведь если бы судьбой было предначертано изрядно пострадать, но остаться в живых, он бы приснился Мафею. Как приснился этому юноше любимый вождь. А коль уж не приснился… В конце концов, он знал, на что шел, знал, что умрет здесь и сегодня, так чему же тут удивляться? Остается спокойно идти своим путем, любуясь напоследок этим причудливым городом, которым сейчас представлялся Лабиринт. Возможно, Лабиринт действительно имеет собственное сознание и эти тихие, узкие улочки – его последний подарок?
Есть люди, которые любят лес и находят покой и умиротворение среди зелени вековых деревьев. Есть люди, влюбленные в море, готовые часами созерцать обманчиво-изменчивую бирюзовую бесконечность. Есть такие, кто с восторгом принимает бескрайние просторы степей. Кантор был городским ребенком, и красота этих улочек, беспорядочно струящихся среди разнообразных строений, была ему ближе, чем всяческие красоты природы. Он с удовольствием разглядывал дома, среди которых невозможно было найти два одинаковых, шагая по неровной мостовой навстречу неизвестности, и ему казалось, что умирать не страшно. Особенно когда ты к этому готов. Когда это происходит вот так, неторопливо, спокойно, как будто во сне. Ослепительная вспышка и неведомая сила, швырнувшая его на мощеный двор Кастель Агвилас, остались где-то далеко, в другом мире, и вместе с ними там же остались боль, кровь и грязь, неизменно сопутствующие смерти. Здесь же была только тишина безлюдного города и ненавязчивое очарование его хаотичной архитектуры, мягкий желтоватый свет и безбрежный покой.
227 
