55 
– Через год она сблизилась с другом Севраном, и они поженились.
– Ну ясное дело.
– Нужно было кормить детей, работы не было, денег тоже. Муж оставил ей только машинки, замечательные конечно, но она не знала, что с ними делать. Она снова вышла замуж. Впрочем, я думаю, она любила инженера, я в этом почти уверен. Ладно, не важно, все поженились, и Севран поселил своих домочадцев здесь. А теперь Геррек интересуется этим Диего, о котором мы в сущности ничего не знаем, не больше, чем Севран, который подобрал его на деревенской ярмарке, где он торговал своими поделками. Я рассказал Герреку все хорошее, что знал о Диего, – человек надежный, не в меру чувствительный, но хороший и энергичный, каждый день вставал в шесть утра. Его всем не хватало, когда он пропал. А что до Мари… так еще две недели назад она по-прежнему ждала его.
– Печально.
– Очень. И между нами говоря, весьма неприятно для общины, весьма.
– С чего Геррек хочет начать?
– С вас, потом Севран, потом остальные… Намучаются они с помощником, проверяя алиби, и это мало что даст. Здешним жителям не сидится на месте.
– А у вас они уже спрашивали про алиби?
– Для чего это?
– Так спрашивали или нет?
– Конечно нет.
– Значит, еще спросят.
– Вы что, хотите втянуть меня в дерьмо? Это ваше любимое развлечение?
– А вы разве не втянули Мари в дерьмо? С Рене Бланше? И копанием в помойке? В этом ваше развлечение?
Мэр слегка поморщился, вывернул пальцы, не щелкнув суставами, но остался сидеть как сидел. Удивительный он человек, и правда похож на пруд или болото. Луи всегда завораживали жидкости. Наклонишь чашку – и жидкость наклонится, но поверхность останется плоской. Как ее ни верти, а вода всегда плоская. Такой же и мэр. Чтобы ухватить его суть, пришлось бы его заморозить. Но Луи был уверен, что даже заморозь он мэра, тот покроется коркой льда, так что внутри ничего не разглядишь.
– Здесь зимой холодно? – спросил он.
– Редко, – машинально отвечал Шевалье. – Морозов почти не бывает.
– Жаль.
– Откуда вы узнали про мусор Бланше? Разглядели в магическом кристалле или в собачьем дерьме?
– Это вы поручали ей рыться в мусоре?
– Я. Я ее не принуждал и платил за работу.
– Какую цель вы преследовали?
– Это Бланше меня преследует, не путайте. Он задумал сам стать мэром. Я прочно сижу в своем кресле, но насколько я знаю этого человека, он не остановится ни перед какой мерзостью. Я хотел знать, что он мне готовит.
– И много вы узнали из его мусора?
– Он дважды в неделю ест курицу и часто консервированные равиоли. Откуда он, неизвестно. Семьи нет, в партиях не состоит, никаких политических связей, ничего. Туманное прошлое, не за что зацепиться.
Шевалье скривился.
– Он сжигает свои бумаги. Именно узнав об этом, я и нанял Мари в надежде, что хоть какой-нибудь клочок уцелеет. Что вы скажете о человеке, который жжет свои бумаги? И который ни под каким предлогом не желает нанять горничную? Но Бланше аккуратен, объедает своих цыплят до костей, банки из-под равиоли выскребает дочиста, сигары докуривает до конца, пока не обожжет себе пальцы, и ни одна бумажка от него не ускользает. Его отбросы – мусор в чистом виде, только выжимка без всякого содержимого, а еще пепел, сплошной пепел. Если, по-вашему, это нормально, то я так не думаю.
– Откуда он приехал? Хотя бы это известно?
– Из Нор-Па-де-Кале.
– Это точно?
– Так он говорит.
Луи нахмурился.
– Так что с Мари? – снова спросил он.
– Да-да, – отвечал мэр, – если он заметил, как она роется в его мусоре… Если он убил ее… Значит, это я виноват. Знаю, вы тоже так думаете. Но я с трудом могу представить, что в Пор-Николя обитает убийца, даже на него не могу подумать.
– Господи, Шевалье, ее убили, встряхнитесь и откройте глаза! А на вас Мари что-нибудь нашла? Как Бланше собирался нанести удар?
– Если бы я это знал, Кельвелер, то не искал бы.
– А вы сами-то как думаете?
– Откуда мне знать? Он все, что угодно, выдумает! Десять фальшивых счетов, пятнадцать растрат, восемнадцать любовниц, тройная жизнь, сорок детей, за этим дело не станет… Скажите, Кельвелер, а вы вообще когда уезжаете? Когда повидаетесь с Герреком?
– По идее, да.
Успокоило ли это Шевалье, понять было невозможно.
– А на самом деле нет, – добавил Луи.
– Вы не доверяете ему? Геррек – неплохой полицейский. Что вас здесь удерживает?
– Три вещи. И потом мне хочется пива.
55 
