Последние отзывы

  71  

— Я спускаюсь.

‘Ринг снова схватил Мэдди за руку:

— Нет.

Она отшатнулась:

— Я возвращаюсь в лагерь. Если вы устали, пожалуйста, оставайтесь здесь, это ваше дело. Я не привыкла навязывать свои решения другим. А теперь дайте мне пройти.

‘Ринг не двигался.

— Вы так ничего мне и не расскажете? — мягко спросил он.

— Нечего мне рассказывать, — огрызнулась Мэдди, едва различая его в темноте.

— Когда вы должны встретиться с ним в следующий раз?

— Через три дня, — ответила она, не подумав.

Казалось, он о чем-то размышляет.

— Я не хочу, чтобы вы возвращались сегодня в лагерь. Что-то там происходит, и в этом замешан кто-то из ваших людей, но кто именно, я не знаю.

— Эдит, — быстро проговорила Мэдди. — Если там действительно что-то не в порядке, то причиной тому Эдит.

— Тоби пытается выяснить все, что можно, и я бы хотел, чтобы вы пока не возвращались туда.

— Значит, вы предлагаете провести ночь здесь с вами? Вы и я, и никого больше. Скажите, капитан, мы что, будем спать под одним одеялом?

— Да что вы, мисс Уорт, мне такое и в голову не приходило. А у вас всегда такие распутные мысли или я один так на вас действую?

— Пошли вы к черту! — Мэдди двинулась вниз по склону.

‘Ринг не пытался задержать ее. Вместо этого он направился к своей лошади, и Мэдди успела пройти некоторое расстояние, прежде чем он остановил ее. Черт возьми, он мог двигаться совершенно бесшумно. Она подумала, видел ли их Чуткое Ухо и какое впечатление произвели на него таланты молодого человека. Скорее всего, никакого. Чуткое Ухо не слишком впечатляли достоинства белых людей.

— А, капитан Монтгомери, какой сюрприз! Мне следовало догадаться, что я вас снова увижу. С того момента, когда вы вошли в мою жизнь, мне, похоже, не приходится претендовать на то, чтобы побыть одной.

— Я хочу показать вам кое-что.

Он взял ее правую руку, и Мэдди почувствовала, как что-то тяжелое обхватило ее запястье. Браслет? Он что, вздумал дарить ей среди ночи браслет?

— Что это такое? — пробормотала она и тут же поняла, в чем дело.

Наручник! Он надел на нее наручник. Вытянув руку, Мэдди увидела, что ее соединяет с ‘Рингом цепь длиной примерно в два с половиной фута.

— Отпустите меня, — проговорила она сквозь зубы.

— Утром я так и сделаю, а сейчас я хочу спать, а зная вашу способность ускользать от меня, я могу проспать ваш уход. — От злости Мэдди не могла вымолвить ни слова. — Пойдемте, — продолжал он, будто ничего не произошло, и сделал несколько шагов. Она не сдвинулась с места. — Пойдемте же. Не упрямьтесь, ради Бога. Поймите, это единственный выход. Я не могу охранять вас, если засну, но не могу и допустить, чтобы вы одна отправились назад в лагерь. Наверняка даже вы способны это понять.

Мэдди проглотила подступивший к горлу комок.

— Освободите меня, — с трудом вымолвила она из себя.

— О черт, — судя по тону, у него лопнуло терпение.

Взяв ее на руки, он пошел к тому месту, где осталась лошадь. Мэдди не сопротивлялась, зная по опыту, что ничего хорошего из этого все равно не выйдет, и лежала у него на руках как бревно.

Подойдя к лошади, ‘Ринг опустил Мэдди на землю и принялся расседлывать животное. При каждом его движении цепь звякала, а рука у Мэдди взлетала вверх.

— Я считаю такое положение недопустимым, — сказала она как можно спокойнее. — Я не могу с ним смириться.

Сняв седло, ‘Ринг пошел с ним к ближайшему пню, потянув Мэдди за собой.

— Ничего, привыкнете. — Он повернулся к ней. — Поверьте, мне не хочется этого делать, и я долго думал, прежде чем пойти на это. Будь вы разумной женщиной, я мог бы убедить вас. Но говорить с вами — все равно что говорить с моей лошадью. Вы улыбаетесь, вы лжете, и вы так чудесно поете, и, так же как я прощаю Баттеру многие провинности, за которые его следовало бы наказывать, я и вам позволяю слишком многое.

Будь она разумной женщиной? И этот человек говорит о разуме? Человек, не видящий разницы между принадлежащей ему лошадью и женщиной, на которую у него нет никаких прав.

— Я не ваша лошадь, — спокойно возразила она. — Меня нельзя привязать, как лошадь.

Сорвав пучок травы, ‘Ринг вытер потную спину Баттеркапа.

— Повторяю, мне не хочется этого делать, но я не вижу другого выхода. Вы будете ложиться? Я уже с ног валюсь от усталости, а вам все нипочем. Наверное, все дело в том, что вы столько лет пробыли в Европе. Вы хотите лечь справа или слева?

  71