19 
– Это на обед, – сказал он, развернул свою большую лошадь и ускакал.
Темперанс посмотрела на ягненка, и он лизнул пару раз ее лицо. Затем она опустила его на чистые камешки перед конюшней, но он побрел за ней на кухню. Когда он поднял мордочку и посмотрел на нее большими глазами, она налила в миску молока и поставила ее перед малышом.
Темперанс взяла экземпляр меню на вечер и, вычеркнув «Фрикасе из ягненка», написала «Лосось в огуречном соусе», затем позвала Рамси, дала ему багор для ловли рыбы и приказала без улова не возвращаться.
Затем она села и стала размышлять, как ей готовить по рецептам книги.
Когда Джеймс Маккэрн приехал к закату на обед, Темперанс уже очень устала и сильно нервничала. Где, интересно, та женщина, которую послала мать? Она что, повстречалась с жителями Мидлея и решила тотчас уехать? Если никто не появится, Темперанс никогда не найдет жену для Маккэрна и никогда отсюда не уедет. А может, ей придется вернуться в Эдинбург и жить под началом Ангуса Маккэрна?
Когда Джеймс вошел на кухню, хлопнув дверью и впустив холодный порыв ветра, она прикрикнула на него.
– Закрывайте дверь! И почему вы входите через кухню? Вы не знаете, что вы лорд и должны входить через парадное?
– Мне показалось, что вы не нанимались быть моей женой, – ответил он удивленно.
Темперанс оставалось только рассмеяться. На ней был фартук, но на одежде осталась мука и кусочки лососевой кожи. Одно она знала наверняка: не она будет давать уроки кулинарии.
Джеймс молча осматривал кухню, словно никогда не видел ее раньше. В большом старом камине горел огонь, дубовый стол посередине кухни сиял чистотой и был заставлен горшочками с едой.
– Это тот, которого я послал вам на обед? – спросил он, глядя на ягненка, дремавшего на овчине возле камина.
– Вроде того, – Темперанс отвернулась, чтобы он не видел ее румянца.
Какие такие экономки режут к обеду ягнят?!
Когда Джеймс вошел, кухня словно сжалась. Он был весь в грязи и в ветхом кильте, но, возможно, женщина, которая должна приехать – если она вообще приедет, – найдет его голые колени очень романтичными.
– Обед будет сервирован в столовой, – сказала Темперанс, поворачиваясь к нему спиной и выходя с супницей в руках из кухни.
Поставив супницу на стол в столовой, Темперанс повернулась и увидела, что лорд стоит в проходе, заполнив все пространство своим большим телом и, раскрыв рот от удивления, смотрит по сторонам.
– Как вам это удалось? – спросил он, имея в виду чистую комнату, серебряные подсвечники, красиво сервированный, вымытый стол и пылающий огонь в камине.
– Мужчины помогали, – резко ответила она и пошла на кухню, но он не дал ей пройти.
– А почему на столе только один прибор? И где вы взяли посуду?
– Если я расскажу, вы не поверите, – раздраженно ответила она.
– Сейчас мне больше нечем заняться, поэтому я послушаю, – тихо произнес он, глядя на нее сверху. – И я не буду есть один. По крайней мере, фрикасе из ягненка точно не буду.
Внезапно Темперанс поняла, как сильно ей хочется с кем-нибудь поговорить. С тех пор как она приехала сюда, она только и знала, что приказывала. А еще она устала. Ей хотелось просто немного посидеть. И если эта идиотка, в конце концов, появится, Темперанс извинится и уйдет к себе.
– Хорошо, – ответила она, – я составлю вам компанию.
– За письменным столом? – спросил Джеймс, доедая последний кусок лосося.
– Я заметила, что внизу не так глубоко, как наверху, поэтому поняла, что там тайник. Рамси взял ломик, вытащил доски, и под ними оказалась посуда. Посуда Веджвуд.
– Она дорогая? – спросил он, взяв бутербродницу и направив ее к свету.
– Зависит от рисунка и века изготовления. Она не испортилась, поэтому что-нибудь да стоит. Как вы думаете, зачем ее так спрятали?
Он отхлебнул вина, которое прислала мать Темперанс.
– Моя бабушка любила тратить деньги. Когда я был маленьким, мой отец говорил нам, детям, что бабушка покупала вещи и прятала их от своего мужа.
– У меня есть такая знакомая, – ответила Темперанс, – Ей тридцать пять, она не замужем, потому что ее отец отказал одиннадцати претендентам на ее руку, и поэтому... В общем, она начала тратиться.
– У вас, женщин, много способов причинить боль нам, мужчинам, – сказал он с. некоторой горечью.
– У нас! – Темперанс чуть не подскочила. – Вы не имеете ни малейшего представления о том, что видела я, и о том, что перенесли женщины по милости мужчин!
19 
