80 
Но сейчас она обежала весь дом – на это у нее ушел целый час, поскольку то один, то второй родственник Маккэрна останавливали ее и задавали вопросы («А где виски?», «Есть ли в доме мыло?», «А где виски?», «Сегодня будут гонки?», «А где виски?») – и не могла найти Кенну.
Эппи, подумала она и отправилась на поиски маленькой старушки. Эппи сидела на тюке сена во дворе конюшни и смотрела, как Алек намыливает одну из роскошных лошадей Маккэрна. На мужчине был только кильт, он снял рубаху, туфли и высокие носки.
Раздраженная Темперанс не удержалась и рявкнула на Эппи:
– Вам больше нечем заняться?
Эппи поковыряла соломинкой в зубах.
– Вы еще не знакомы с восточными родственниками Маккэрна? – спросила Эппи, словно это был ответ.
– Нет, – ответила Темперанс, вздохнула и села рядом с Эппи, чтобы полюбоваться на голую грудь Алека.
Она посмотрела на часики, приколотые на груди. Колин обратил на них особое внимание, и Темперанс со вздохом сожаления вспомнила, во сколько обошлись Ангусу эти часики. Наверное, не стоило так жестоко с ним поступать.
– Я не могу найти невесту, – пробурчала Темперанс.
Солнце сияло на коже Алека, а тени играли в его мускулах, когда он погружал в ведро с мыльной водой большую губку и мыл лошади задние ноги.
– Она опять где-то под крышей.
– Но ей уже нужно быть в подвенечном платье!
– А она уже в нем. Такое красивое! Говорят, его нарисовала Финола. У нее тоже будет свой бизнес с вашей помощью?
– Наверное, ей поможет Кенна. Я возвращаюсь в Нью-Йорк.
Алек уже перешел на копыто, которое зажал между своих сильных ног и намыливал лошади щиколотку. Его кильт задрался так, что была видна линия ягодиц.
Эппи фыркнула.
– Кенна не сделает ничего для других.
Темперанс сначала не поняла, а потом медленно повернулась и посмотрела на Эппи.
– Я думала, что каждый в этой деревне считает, что Кенна ангел. Я не слышала о ней ничего, кроме того, что она была очаровательным ребенком.
– И поверили в это? – спросила Эпии и подтолкнула ее локтем, чтобы посмотреть на Алека.
Он нагнулся отжать губку, и его килт распахнулся с одной стороны, обнажая бедро сверху до колена. На секунду Темперанс забыла, о чем говорила. Да, Кенна...
– Я думала, что вы все...
– Спросите у Грейс, если хотите знать правду, – ответила Эппи. – Бьюсь об заклад, что она ничего хорошего о Кенне не сказала. И все Маккэрны рядом с ней нечасто, неужели не замечали?
Пока Темперанс размышляла об этом, Алек закончил мыть лошадь, с блеском в глазах повернулся к обеим женщинам и кивнул им, словно был актером, только что закончившим представление. Темперанс покраснела и притворилась, что она не смотрела на него, пока он мыл лошадь, и не любовалась им, но Эппи зааплодировала, и Темперанс подумала – какого черта! – и тоже зааплодировала.
Алек, улыбаясь, отнес ведро в конюшню. Темперанс поднялась.
– А на каком чердаке Кенна?
– Вроде на том, – ответила Эппи, кивая на верхнее окошко, где Темперанс увидела мерцание свечи.
Темперанс пошла в дом. Ей пришлось пробираться по черной лестнице, чтобы никто не увидел ее и не стал спрашивать, где виски, но, как только она поднялась на последний этаж и взялась за ручку двери, ведущей на чердак, она отпрянула. Что сказать Кенне? Новость ли для нее, что все в доме знают о ее поисках сокровищ Маккэрна?
Темперанс на секунду присела на стул возле двери и попыталась понять, что происходит, но не смогла ответить на этот вопрос. Маккэрн не влюблен в Кенну, Кенне нужны только сокровища. Если всем это известно, как им удастся обмануть короля? И что у Грейс с Кенной, и почему святую Кенну никто в деревне не любит?
Она услышала голоса, тут же узнала голос Джеймса и поняла, что они с Кенной вместе на чердаке. Почувствовав спазм, должно быть, ревности, она еле сдержалась, чтобы не броситься открывать дверь и требовать ответа: чем они занимаются вместе на чердаке. Наедине.
Но, взявшись за ручку, Темперанс напомнила себе, что сегодня ночью Джеймс ляжет вместе с Кенной, и с этих пор они навсегда...
Она все-таки приоткрыла дверь, но очень медленно. Возможно, если она увидит, что Джеймс всетаки любит Кенну, это развеет все сомнения, пожирающие Темперанс изнутри.
– Раз ты нашла сокровище, – раздался голос, похожий на голос Джеймса, но отличающийся вкрадчивостью и скользкостью, – мы можем его убить.
Темперанс примерзла к двери. Каждый мускул ее тела был в напряжении.
80 
