15

Обратно к пристани оба шагали в молчании. Как раз когда они подошли, причаливал вапоретто восемьдесят второго маршрута, который, делая широкую петлю по Большому каналу, останавливается затем на пристани «Сан-Заккариа», расположенной недалеко от квестуры.

Стало прохладнее, и они спрятались в каюте, заняв места в ее передней полупустой части. Перед ними голова к голове сидели две женщины и громко разговаривали на венецианском диалекте о внезапной перемене погоды.

— Вас беспокоит Дзамбино? — спросил Вьянелло.

Брунетти кивнул:

— Мне бы хотелось знать, почему, когда Митри явился к Патте, с ним был адвокат.

— Который иногда ведет уголовные дела, — уточнил на всякий случай Вьянелло. — Как будто Митри что-то натворил, да?

— Может, он хотел совета по поводу того, какой гражданский иск вчинить моей жене, если бы мне вдруг удалось уговорить полицию прекратить уголовное преследование.

— Вам ведь это не удалось бы ни при каких обстоятельствах, верно? — спросил Вьянелло, и по тону его было ясно, что он сожалеет.

— Нет, коль скоро Ланди и Скарпа обо всем узнали.

Вьянелло пробормотал что-то, Брунетти не расслышал, но не стал переспрашивать сержанта. Задумавшись, комиссар произнес:

— Не знаю, что теперь будет…

— Вы о чем?

— Об этом деле. Раз Митри мертв, его наследники вряд ли станут выдвигать гражданский иск против Паолы. Хотя, впрочем, менеджер может.

— А как насчет… — Вьянелло помялся, не зная, как обозначить полицию, потом решился: — наших коллег? Захотят ли они прекратить расследование?

— Это зависит от судьи, которому поручат дело.

— А кому могут его поручить? Вы знаете?

— Думаю, Падано.

Вьянелло задумался, вспоминая этого пожилого человека и долгие годы совместной работы с ним, и сказал, скорее утверждая, чем спрашивая:

— Он вряд ли станет требовать судебного преследования?

— Надеюсь. Он никогда не ладил с вице-квесторе, так что ему незачем проявлять особое рвение, но и умаслить его тоже не удастся.

— Так что же будет? Штраф?

Брунетти пожал плечами, и Вьянелло, решив не продолжать тему, поинтересовался:

— Что станем делать теперь?

— Мне бы хотелось узнать, не слышно ли чего новенького в квестуре, а потом пойти поболтать с Дзамбино.

Вьянелло взглянул на часы:

— А успеем?

Брунетти, как это часто с ним случалось, потерял счет времени и с удивлением обнаружил, что уже седьмой час.

— Можем и не успеть. Да и особого смысла возвращаться в квестуру нет, верно?

Вьянелло улыбнулся и направился к трапу. Трамвайчик еще стоял на причале у моста Риальто, однако в этот момент заработали моторы, матрос отвязал швартов и стал закреплять его на палубе.

— Подождите! — крикнул Вьянелло.

Матрос не ответил, даже не оглянулся, а мотор заревел еще громче.

— Подождите! — Вьянелло постарался перекрыть шум мотора, но безрезультатно.

Тогда он, проталкиваясь между людьми, собравшимися на палубе, подошел к матросу и опустил ему руку на плечо.

— Марко, ты меня не узнаешь, что ли? — спросил он спокойно.

Тот взглянул на сержанта, увидел форму, узнал лицо и махнул рукой капитану, глядевшему на оживленную толпу через стекло рубки.

Матрос еще раз взмахнул рукой, и капитан резко дал задний ход. Стоявшие на палубе люди покачнулись и замахали руками, пытаясь сохранить равновесие. Какая-то женщина повалилась прямо на Брунетти, тот протянул руку и удержал ее. Ему нисколько не хотелось выслушивать обвинения в том, что полицейские жестоко обращаются с людьми, которые непременно последовали бы, если б она упала, но он поддержал ее еще до того, как успел подумать обо всем этом, а когда отпустил, с радостью заметил на ее лице благодарную улыбку.

  47