14 
Хорошенькая молодая служанка склонилась перед Майлсом в поклоне, и он одарил ее чуть заметной улыбкой. Элизабет с любопытством наблюдала, как под взглядом Майлса она вспыхнула и зарделась.
— Слушаюсь, мой господин, — пролепетала служанка, улыбаясь и не переставая приседать. — Надеюсь, вы останетесь довольны моей стряпней.
— Разумеется, — сухо произнес Майлс, но было очевидно, что сказано это совершенно искренне. Покраснев в очередной раз, девушка скрылась в кухне.
— Изголодалась, Элизабет? — обратился к ней
Майлс. — Да, но не по вашим ласкам, которые вы расточаете другим, — кивнула она в сторону уходящей служанки.
— Хотелось бы верить, что в твоих словах я слышу нотки ревности! Я терпелив, — с улыбкой добавил он и, не давая опомниться, слегка подтолкнул Элизабет к столу.
Они присели за небольшой столик в стороне от свиты Майлса, но в одной с ними комнате. Им подносили блюда одно за другим, но Элизабет почти ни к чему не притронулась.
— Ты, кажется, страдаешь отсутствием аппетита?
— Интересно, принимали бы вы пищу из рук врага, захватившего вас в плен? — Скорее всего, я бы не терял времени, а искал возможность убить его, — честно признался Майлс.
Элизабет молча и пристально посмотрела на Майлса, вынудив его склониться над тарелкой.
Ближе к середине долгой безмолвной трапезы Майлс взял за руку одну из служанок, ставившую на стол блюдо с только что приготовленным лососем. Подняв в изумлении глаза, Элизабет увидела, что руки девушки все в ссадинах и кровоточат.
— Где ты так поранилась? — ласково спросил Майлс.
— Собирала ежевику, мой господин, — испуганно ответила та, удивленная вниманием Майлса.
— Эй, хозяин! — позвал Майлс. — Присмотрите, чтобы вылечили руки этой девушки.
— Но, мой господин! — запротестовал было хозяин. — Она всего лишь судомойка! И подает вам сегодня лишь потому, что одна из служанок серьезно больна.
В этот момент сэр Гай приподнялся из-за стола, за которым сидели люди Майлса, и, увидев этого гиганта, хозяин сразу же уступил.
— Иди за мной, — сердито бросил он девушке.
— Спасибо… спасибо вам, мой господин. — И, перед тем как выйти из комнаты, она присела в поклоне.
Элизабет отрезала себе ломтик французского сыра.
— Интересно, сэр Гай пришел вам на помощь ради девушки или по собственному желанию?
Удивление на лице Майлса сменилось радостью.
— Сэр Гай не любит вмешиваться в такие дела, тем более из-за служанок.
— А вы?
Улыбнувшись, он пожал плечами:
— Я предпочитаю избегать любых драк. Я по сути своей миролюбив.
— Тем не менее, вы бы вступили в драку с этим толстым хозяином из-за поцарапанных рук какой-то дрянной девчонки.
Это прозвучало, скорее, как утверждение, нежели вопрос.
— Я не считаю ее дрянной девчонкой. А теперь, — сменил он тему, — не желаешь ли отдохнуть? Ты, должно быть, устала.
Люди Майлса пожелали ей спокойной ночи, и, кивнув им в ответ, Элизабет последовала за Майлсом и хозяином гостиницы вверх по лестнице в приготовленную комнату с единственной кроватью.
— Наконец-то вы дождались момента, чтобы заставить меня лечь к вам в постель, — сказала она, оказавшись наедине с Майлсом. — Наверное, полог палатки показался вам слишком тонким, чтобы заглушить мои крики.
— Элизабет, — произнес Майлс, взяв ее за руку. — Я буду спать на диване у окна, а ты можешь расположиться на кровати. Я не могу разрешить тебе остаться в комнате одной, так как ты постараешься найти способ оставить меня.
— Вы хотите сказать — сбежать.
— Хорошо, пусть будет по-твоему, сбежать. Иди ко мне. Я хочу поговорить с тобой.
Слегка подтолкнув Элизабет к дивану у окна, Майлс сел сам и, потянув ее за руку, усадил рядом. В ответ на ее громкое возмущение он сказал:
— Спокойно, Элизабет. Я только обниму тебя за талию, ничего больше, но я не выпущу тебя из объятий до тех пор, пока ты не успокоишься и не побеседуешь со мной.
— Я могла бы поговорить и не сидя рядом с вами.
— Я не могу удержаться, чтобы не прикоснуться к тебе! — воскликнул Майлс с чувством. — Мне все время хочется тебя ласкать, чтобы заглушить и унять твою боль.
— Я не чувствую боль! — Элизабет оттолкнула его руки.
Майлс был крупным мужчиной, высоким и широкоплечим. Элизабет едва доставала плечом до его выпуклой груди.
— Тебе больно, Элизабет, и даже, возможно, больнее, чем ты думаешь.
— А-а, теперь понятно. Со мной не все в порядке, потому что я не схожу с ума от сладострастия каждый раз, когда вы оказываетесь рядом.
14 
