очень нудно 
30 
Шеп пытался разговаривать с ней, чтобы как-то отвлечь от схваток, следовавших теперь непрерывно, но скоро понял, что не может связать и двух слов.
Наконец он сдался и сконцентрировал свои усилия на том, чтобы доехать как можно скорее и как можно аккуратнее. Около больницы он припарковался в неположенном месте, подхватил Эмили на руки и внес ее в приемное отделение.
К ним тут же подбежали сестры. Шепа заставили спустить с рук обхватившую его за шею Эмили и осторожно усадить ее в кресло на колесах.
Шеп посмотрел на свою правую руку. Ему казалось, что он до сих пор чувствует, как Эмили судорожно сжала его пальцы, когда их посадили в лифт и повезли на третий этаж. Эмили была бледной, как призрак, глаза ее расширились, она изо всех сил сжимала руку Шепа.
На третьем этаже ситуацию взяла под контроль седоволосая медсестра внушительного роста, с командирским голосом.
– Меня предупредили снизу, что вы едете, – сообщила она. – Итак, мы рожаем сегодня нашего малыша?
«Нет же, ты, сержант в юбке, – хотелось закричать Шепу. – Эмили рожает сегодня нашего ребенка. И это – самый важный малыш из всех, кто родился в вашей больнице».
А Эмили – самая важная роженица, и он хотел бы, чтобы врачи предприняли наконец что-нибудь. Он хотел, чтобы Эмили сию же секунду избавили от боли.
– Послушайте, леди… – начал Шеп, угрюмо глядя на великаншу медсестру.
– Да, – перебила его Эмили. – Она действительно родится сегодня. Я… ох! – Она прижала одну руку к животу, продолжая сжимать другой пальцы Шепа. – Скоро. Мне кажется, очень скоро.
– Пусть кто-нибудь сделает что-нибудь, – потребовал Шеп.
– Мистер Темплтон, – сказала медсестра. – Вы можете подождать в отведенной для этого комнате.
– Черта с два! Я иду с Эмили!
– Шеп, – сказала Эмили, потянув его за руку. Он встревоженно заглянул ей в лицо. – Шеп, не устраивай сцен. Я посещала подготовительные курсы, но ты ведь не ходил туда со мной. Ты не знаешь, как помочь мне, что надо делать. Будет лучше, если ты подождешь в комнате ожидания.
– Но, Эмили…
– Шш. Все будет замечательно. Я люблю тебя, Шеп. Эта неделя была настоящим чудом. Я всегда буду вспоминать ее.
Великанша акушерка похлопала его по плечу.
– У нас будет целая вечность таких недель, вот увидишь, – пообещал он, не в силах уйти и оставить Эмили.
– Если вы не уйдете, молодой человек, ребенок родится прямо в коридоре. Ну же, целуйте ее и отправляйтесь в комнату ожидания.
Шеп нежно поцеловал Эмили в губы и выпрямился. Она наконец отпустила его руку.
– Я люблю тебя, Эм. – Собственный голос казался Шепу каким-то странным. Он перевел взгляд на медсестру. – Вы никогда не служили в морском десанте?
Но ответа на свой вопрос он так и не получил.
– О! – протяжно застонала Эмили, и процессия двинулась вниз по коридору.
Оставшись один, Шеп смотрел ей вслед, чувствуя себя как никогда беспомощным.
Теперь, час спустя, он был по-прежнему охвачен страхом. И еще им владело чувство собственной бесполезности. В ушах звучали слова Эмили о том, что его не было рядом, когда она посещала курсы молодых матерей, и поэтому он не знает, как ей помочь. Чувство вины переполняло Шепа.
В конце концов, подумал он в неожиданном припадке ярости, не его вина, что его захватили в плен повстанцы, подстрелили при побеге, а потом, уже после спасения, он не мог покинуть деревушку из-за вызванного муссонами наводнения. Не его вина… Но, черт побери, кого он пытается обмануть? Никто не заставлял его ехать в Патагаму и во множество других горячих точек. Он летал туда просто потому, что хотел. Не считаясь с чувствами тех, кто любил его. Просто собирал вещи и уезжал.
Но ведь он зарабатывал таким образом себе на жизнь. Причем на достаточно обеспеченную жизнь. Нет, и этот аргумент не служил оправданием. На каждый репортаж о его приключениях, который он написал и продал редакции, приходились сотни нерассказанных историй о людях, о детях, о пульсе жизни тех стран, где он побывал. В голове у него зрели проекты книг, которые Шеп мечтал написать, и он много раз повторял себе, что выбросит когда-нибудь свой чемодан, осядет на месте… скоро, очень скоро.
«Но это «скоро» никак не наступало», – признался себе Шеп, меряя шагами опостылевшую ему комнату.
И именно поэтому он потерял Эмили.
Надо было взглянуть в лицо смерти, чтобы понять, как отчаянно он жаждет прожить свою жизнь рядом с Эмили.
Господи, она должна дать ему еще один шанс.
30 
