14 
— Я тоже считаю, что не похож на других мужчин, — ответил он, обнимая ее за плечи.
Еще раз Кейл переоценила возможности этого самца. Интересно, думала она, какая разница между самцом оленя во время гона и мужчиной, стремящимся к своей цели? Ответ: никакой. Оба они слепые, глухие и очень глупые.
Когда они начали целоваться, Кейл кашлянула. Одно дело — подслушивать, но подглядывать за эротическими сценами — это уже лишнее…
Лицо Кейна изменилось, когда он увидел Кейл, но одну секунду она все-таки видела то же лицо, которое все время видела Руфь: на нем отражались желание, нежность, страсть и, кажется, даже жадность. Что касается Руфи… В ее взгляде была усталость! Кейл поразилась своей догадке: старая хищница Руфь боится ковбоя Тэггерта. Руфь повернулась и, волоча хвост, поползла назад в лагерь.
— Я догадался, что шпионство можно добавить к перечню ваших достоинств, — процедил Тэггерт сквозь стиснутые в ярости зубы.
— Я здесь была первая, — начала Кейл, защищаясь, но, взглянув на его лицо, остановилась. — Что толку говорить с вами? Вы уже составили обо мне мнение.
Она поднялась и хотела уйти, но он протянул к ней руку.
— Не дотрагивайтесь до меня, — предупредила она, отступая.
В его взгляде была почти презрительная усмешка.
— Ладно. Одна из ваших фобий — что вас все трогают.
— Вопреки вашему мнению обо мне… Впрочем, вам не нужны мои объяснения… — грустно проговорила Кейл и, повернувшись, пошла в лагерь.
В лагере Сэнди готовил блюдо из бобов с сосисками, тут же худая особа из дуэта хлопотала у своей жестяной плиты, ворча, какая это страшная вещь — горячие сосиски, тогда как толстуха расчесывала щеткой волосы Руфи, к огромному удовольствию окружающих. После обеда худышка начала болтать о кристаллах и пирамидах, рассказывая с обременительными подробностями, что вид пирамид улучшает половую жизнь всякого. Присутствующие решили, что Руфь должна повесить пирамиду из веток дерева над своим спальным мешком.
С трудом справляясь с охватившим ее гневом, Кейл направилась к лошади.
— Вы разрешите мне взглянуть на ваше плечо? — вдруг раздался голос Сэнди.
Кейл, стараясь не показать своего удивления, ослепительно ему улыбнулась. Но вскоре улыбка исчезла: над Сэнди навис Кейн.
— А что у нее с плечом? — спросил Кейн. Сэнди быстро повернулся и недовольно фыркнул.
— Если бы кроме рогов у тебя были мозги, ты сообразил бы, что она ударилась, спасая шею Руфи второй раз.
Вот она, сладкая справедливость, думала Кейл. Мой любимый рыцарь приходит мне на помощь. Ей было интересно: решится ли Сэнди поехать в Нью-Йорк и жить с ней на крыше небоскреба?
Кейн покраснел и что-то пробормотал о том, что плечо Кейл осмотрит самолично, но она задрала подбородок, развернула плечи и вернулась в лагерь, чувствуя себя наилучшим образом — впервые за все время пребывания в Колорадо.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Кейн не мог уснуть, взбивая кулаками нечто, что должно было быть подушкой, и беспрестанно вертясь в спальном мешке — нейлон так и трещал, распугивая сов. Он проклинал все на свете и пытался думать о Руфи. До сих пор он в ней недостатков не замечал. За ее прекрасным фасадом скрывалась приветливая, добрая душа. И он легко мог представить ее с сыновьями, мог вообразить, какой она будет на восьмом месяце беременности их ребенком…
Но думать о Руфи Кейн не мог. Он видел и слышал только эту по-детски маленькую писательницу. Она была как заноза, которую невозможно вытащить… Когда он увидел, как она, наклонившись над Руфью, схватила поводья лошади, он просто испугался. Один неверный шаг, и она оказалась бы под копытами лошади. Сознавая, что с его стороны было глупо говорить ей, что надо было его дождаться, он понимал, что она сделала все, что нужно было сделать. Но не только происшедшее так мучило его, лишая покоя.
Он точно не знал, что в ней его так сильно волновало. Возможно, ее улыбки и удачные замечания. А может быть, то, как она наблюдает за Руфью: как будто та спускается с горной вершины вниз. Или, может, то, как выглядит в джинсах ее попка?
Почему его так рассердило, когда она спасла Руфь? Окажись на ее месте любая другая женщина, он бы гордился ею: как она быстро соображает и быстро действует! Но что-то в этой блондинке привело его в ярость. Ведь еще когда он стоял там, уставившись на нее, у него уже было сильное желание охранять ее, взяв на руки.
Ее охранять! Да это все равно что охранять дикобраза. Дикобраз точно такой, как она, — маленький, колючий и опасный.
14 
