очень нудно 
44 
Ей страстно захотелось броситься к нему, прижать его голову к груди, утешить, успокоить.
Наконец он встал, зевнул и потянулся, так что на руках напряглись сильные мышцы. Лайонин слегка вздрогнула и закуталась в грубое одеяло, ибо идею утешить его вытеснили другие, куда более сильные чувства.
Они снова пустились в путь на рассвете, и Лайонин, сидя на маленьком ослике, сонно клевала носом. За обедом женщины буквально вешались на шею Ранулфу. Лайонин сердито швырнула железный котелок обратно в фургон. И тут Ранулф окликнул ее. Он все еще сидел под деревом, но она чувствовала его взгляд.
Лайонин поспешно надвинула капюшон и быстро обернулась к нему. Но Мод уже что-то Шептала ему на ухо. Ранулф даже не попытался отодвинуться и вновь взглянул в сторону Лайонин. Та продолжала складывать посуду в фургон. Они толковали о ней!
После обеда Лайонин попыталась осторожно вытянуть из Мод, что они с Ранулфом говорили о ней. Смех Мод взбесил ее, но Лайонин поняла: Ранулф ничего не знает о жене, переодетой крестьянской девушкой.
На третью ночь они оставили широкую дорогу и подъехали к замку. Мысль о теплом очаге заранее согрела Лайонин, когда они приближались к каменным стенам и высокому донжону.
Они как раз въехали во двор, когда навстречу метнулся полуодетый мужчина, в исподних штанах и белой льняной рубахе, распахнутой на гладкой мускулистой груди. Лайонин невольно отметила, как он красив: светлые волосы, широкие плечи и узкие бедра. Он подбежал к Ранулфу, широко расставив руки, и они обнялись, поочередно хлопая друг друга по плечам.
– Ранулф, при каждой нашей встрече ты кажешься все более уродливым! – смеясь, воскликнул незнакомец.
Лайонин открыла было рот, чтобы возразить, но почувствовала на плече руку Мод. Не так-то легко запомнить, что ты простая крестьянка!
– Зато ты слаб, как девчонка. Даже еще слабее!
Они снова обнялись, расцеловались и направились к деревянной лестнице, ведущей на второй этаж донжона.
Лайонин нетерпеливо выждала, пока «черные стражи» уйдут за господином. Только тогда ей позволили войти в замок. Ранулф сидел у очага в дальнем конце зала. Незнакомец стоял рядом, лениво облачаясь в поданные слугой одежды.
– Какие новости из Мальвуазена? Я слышал о тебе какие-то истории, но не поверил.
– Какие еще истории? Уверен, что все это по меньшей мере полуправда. Лучше иди сюда, Дейкр, садись у огня и не трать столько времени, любуясь собственной красой.
Дейкр рассмеялся и уселся на второй стул, небрежным взмахом руки отпустив слугу.
– Не мне оспаривать деяния Господни, но как случилось, что Он дал тебе внешность дьявола и нрав ангела, а мне – тело ангела и характер сатаны?
Ранулф отхлебнул горячего вина из чаши.
– Очень многие не согласятся по поводу того, какое тело считать ангельским, а какое – дьявольским.
Дейкр громогласно рассмеялся:
– Значит, ты согласен, что у тебя ангельский нрав? Я так и думал.
Увлекшись, мужчины не замечали худенькую крестьяночку, маячившую за спинками стульев. Но тут Мод сунула ей в руки большую корзину с маленькой метлой и лопатой и велела почистить очаг. Она не стала возражать, что чистка очага не входит в обязанности крепостных Ранул-фа, поскольку была рада подслушать разговор между Дейк-ром и мужем.
– Но я хочу знать, правда ли, что ты женился на молодой, но бедной девушке? – продолжал Дейкр.
Лайонин страстно захотелось увидеть лицо Ранулфа, но она только нагнулась еще ниже.
– Правда, – спокойно ответил Ранулф.
– И я слышал, что у нее какое-то дурацкое имя, вроде Львица. Так ее назвали из-за широкого, плоского лица, большого носа и полного отсутствия губ.
– А вот это – наглая ложь! – яростно взвился тот. Дейкр рассмеялся:
– В таком случае расскажи о ней и о том, почему ее отцу пришло в голову так назвать дочь.
Ранулф откинулся на резную дубовую спинку стула и начал говорить, так тихо, что голос доносился, словно с огромного расстояния.
– У нее рыжеватые волосы цвета львиной гривы и такие же длинные и густые. Зеленые глаза, которые затмевают блеск изумрудов. Прямой носик и полные, сладкие губы. Когда она сердится, одна бровь…
Он осекся и уставился в чашу с вином.
– Продолжай. Ты должен мне все рассказать. Как насчет остального? Может, она толста и кривонога?
– Дейкр! – прошипел Ранулф. – Ты слишком далеко заходишь! Не забывай, что говоришь о моей жене! Она не служанка, которая легко дарит свое тело кому попало!
44 
