очень нудно 
49 
Она крутила в пальцах бокал, на ее руке снова были часы с красным ремешком.
– Просто тут все чуточку чужое. Эта обстановка как-то тебе не подходит.
Не любя этот дом, он никогда не заботился о его обстановке. Когда в начале их брака они с Шарлоттой жили в маленькой наемной квартире в Альтоне, то поисками мебели, картин, занавесок занимались вместе; тут, на Бансграбене, он все предоставил жене. Все больше и больше времени он проводил в своем кабинете, единственной комнате, где действительно хорошо себя чувствовал, и которую обставлял по своему вкусу.
– Сам я никогда бы не выбрал этот дом, – пояснил он. – Его нам подарили родители жены, а теперь я хочу его продать. – И он подвинул ближе к Юлии хлебницу и блюдо с закусками.
– Это правильно, – одобрила она, положила себе долму из виноградных листьев с мясной начинкой и улыбнулась. Она начинала оттаивать. – А дальше?
– Дальше я подыщу что-то другое, – ответил он. – Что придется мне по душе. Ведь я уже спрашивал, не поможешь ли ты мне в моих поисках. – Его порадовал аппетит, с каким она взялась за еду.
Ответила она не сразу; ей пришлось дожевать и проглотить долму, промокнуть губы салфеткой и выпить глоток вина. Он терпеливо ждал.
– Вообще-то, ответь мне, у тебя есть что-то наподобие цели всей жизни? – спросила она потом. – Хрустальной мечты? Мужчины ведь всегда к чему-нибудь стремятся.
Он засмеялся:
– А женщины разве нет?
– По-другому, – ответила она. – Между прочим, я не открываю ничего нового, это общеизвестно. Существуют два взгляда на жизнь – туннельный и панорамный.
Он невольно подумал про Шарлотту. Значит, у нее был панорамный взгляд? Она видела целостную картину? Если и так, то лишь до ее запоев; алкоголь исказил все, в том числе и ее взгляд на мир. В конце она, пожалуй, не увидела бы даже входа в туннель.
А он сам? Разумеется, у него была хрустальная мечта, как выразилась Юлия. Он хотел быть вместе с той, кого полюбил, вместе и навсегда, неважно, где и как. Она прекрасно знала, вот и спрашивала. И уж точно не хотела опять услышать от него объяснения в любви.
Она ткнула вилкой в гриб.
– Почему ты молчишь?
– Мечта или цель всей жизни, – задумчиво протянул он. – Нечто подобное, пожалуй, было когда-то, в конце школы. Мы тогда хотели проплыть под парусами вокруг света.
– Тогда ты уже был знаком с твоей женой?
– Нет. Мечтали мы с другом. – Слишком поздно он спохватился, что сам повернул разговор в неправильное русло. – Но, конечно, ничего из этого не получилось, – торопливо добавил он. – Ну как, вкусно?
Она положила на тарелку консервированную брынзу, оливки и кивнула.
– С тем самым Робертом-как-там-его? Который нас видел в «Мамма Леоне»?
– Да. Значит, ты считаешь, что у меня туннельный взгляд?
– Ясное дело, – подтвердила она, – ты просто патологически целеустремленный тип. А твой друг знает, что я тут?
– Нет. Я уже несколько дней ничего о нем не слышу. Довольно странно, вообще-то. – Раз его отвлекающий маневр не сработал, надо брать быка за рога.
– Вы так тесно общаетесь?
– Последние дни он заезжал сюда почти каждый день. Или как минимум звонил. Но с субботы я не могу его найти.
– Всего лишь три дня! И ты уже забеспокоился? Ведь он был у тебя в пятницу вечером.
– Верно.
– Ты ему что-нибудь сказал? Я имею в виду, про нас? Ведь ты хотел сохранить все в тайне.
– Кстати, он не видел нас в «Мамма Леоне», – солгал Йон и попробовал оливку. – Я очень осторожно прощупал его на этот счет, но ничего. – Оливка была чуточку солоновата.
– Возможно, он уехал.
– Он никогда не уезжает, не сообщив мне. Я уже подумываю, не обратиться ли в полицию. Вдруг он попал в аварию или еще что-нибудь случилось.
– Ты не преувеличиваешь серьезность ситуации? Впрочем, раз тебя это беспокоит… Тогда позвони прямо сейчас.
Он принес телефонную книгу, отыскал номер полицейского управления, и его соединили с оперативным отделом. После недолгого ожидания он получил справку, что в отношении Роберта Бона ничего не имеется, ни по ДТП, ни по актам насилия, ни по суицидам.
– Ну, вот видишь, – проговорила Юлия, когда он положил трубку. – Твой друг просто сидит где-нибудь неподалеку и радуется жизни. Возможно, захотел немного побыть в одиночестве.
– Не исключаю, – согласился Йон. – Возможно, мои опасения чистая глупость.
– Где же висит твой Раушенберг? – спросила она, выкурив сигарету после фруктов и сыра. Она хотела выйти в сад, но он наслаждался запахом дыма, как и всем остальным в ней. Теперь она повеселела и окончательно расслабилась, еда и вино пошли ей на пользу.
49 
