109 
— Лучше пойду к нему. Ведь он как раненый зверь Ему нелегко пережить эту вашу размолвку.
Клер не очень понравилось, что Нисса так хорошо поймает Тревельяна и ей известно много такого, о чем она, Клер, понятия не имеет. Но сейчас у нее нет времени задумываться об этом.
— А куда он пошел, как ты думаешь?
— В старый летний домик, — сказала Отродье. — Он часто туда ходит.
Клер кивнула. «Эта тоже знает больше, чем я». Она вышла из башни и пошла к летнему домику. До него было не больше двух миль, и она знала, что Тревельян ходит очень быстро. Он поправился, и к нему вернулись былые энергия и сила, трудно было угнаться за ним.
Он сидел на скамейке, на крыльце старого маленького Дома, и смотрел вдаль на холмы Шотландии.
— Что тебе? — спросил он злым голосом.
Она села рядом, чуть поодаль.
— Мы наговорили друг другу много ужасных вещей…
Тревельян не отвечал.
Клер знала, что глубоко обидела его. Неужели он так чувствителен?
— Мне нравятся твои книги, — начала она. — И всегда нравились. Я люблю их все, целиком.
Он глядел на нее, как будто не понимал, что она имеет в виду.
— Я говорю о твоих сочинениях. Ведь мы повздорили из-за них.
Он отвернулся и опять стал глядеть на холмы.
— Да, правда? Может быть, мне следует писать два варианта каждой книги? Один для тех, кто хочет знать все, включая размеры, а другой — для массового читателя. В этих книгах я буду рассказывать о Ниссе, о других прекрасных женщинах…
— Думаю, мир обойдется без подобных откровений, — сухо сказала Клер.
— Может быть, — ответил Тревельян безучастно. Клер молча сидела рядом. Она знала, что Тревельян мог говорить часами, но мог и надолго замолчать.
— Если то, что я сказала о твоих сочинениях, не огорчило тебя, почему ты на меня сердишься?
Он поглядел на нее удивленно.
— Я не сержусь. Ты думаешь так, я думаю иначе, вот и все.
— Но ведь ты злишься на меня. Ты выскочил из башни и пошел сюда. И был в бешенстве.
Тревельян взглянул на все, как на сумасшедшую. И Клер впервые в жизни поняла, как мужчины могут все переиначить.
— Ничего подобного. Я просто захотел немного подышать свежим воздухом.
Клер хотелось накричать на него, но она поняла, что это ничего не даст, чувствовала, что он что-то скрывает.
— Ты не хочешь о чем-то говорить мне? — тихо спросила она.
Тревельян встал и подошел к краю крыльца.
— Я не понимаю, о чем ты… Я рассказал тебе о своей жизни больше, чем любому человеку на свете.
— Возможно, это и так. Но ты рассказывал мне только о капитане Бейкере. И ничего не говорил о том, что предшествовало его появлению. Где ты рос? В каком вы родстве сГарри?
— Мне что-то холодно. Я думаю, пора возвращаться… — Он повернулся и посмотрел на нее, опустив ресницы. В глазах его зажегся огонь желания. — Или останемся здесь? Зайдем в летний домик и…
— Ты отдашь мне тело, но не душу с твоими тайнами. Ты наешь обо мне все, но никогда ничего не рассказываешь о себе. Не делишься своими секретами.
— Неправда. Я делюсь с тобой абсолютно всем.
— Нет. Только тем, что сам считаешь нужным. — Она резко повернулась, чтобы уйти.
Тревельян догнал ее, когда она отошла от домика уже довольно далеко.
— Останься, не уходи!
Клер посмотрела в его глаза, непроницаемые и загадочные, и в который раз спросила себя: «Что же там за ними?» Она хотела вырваться и убежать, но инстинктивно поняла, что нужна ему сейчас. Прижавшись к Тревельяну, девушка сказала:
— Хорошо, я остаюсь.
Он поцеловал ее в голову, продолжая крепко обнимать.
— Итак, ты думаешь, мне следует выбросить некоторые данные из моих книг, не так ли?
— Почему бы тебе не разрешить мне пройтись по ним с карандашом в руках?
— Разрешить тебе редактировать мои сочинения?! Тебе, почти ребенку?!
Они продолжали спорить всю дорогу к дому. Клер видела, что сейчас Тревельян просто дразнит ее. А ведь когда они спорили час назад, что-то в ее словах сильно его задело.
За четыре волшебных дня эта ссора была единственной неприятностью. Все остальное время они наслаждались любовью и общались с Ниссой и Отродьем. В первое утро Клер не согласилась делить время с прекрасной чужестранкой. Какая женщина захотела бы терпеть рядом с собой такую красавицу, как Жемчужина Луны?! Довольно ей обожания целого города мужчин… К тому же Клер еще не забыла, что Нисса сравнивала цвет ее лица с брюхом лягушки. Да, и еще Тревельян говорил, что Нисса была единственной женщиной, с которой он не смог управиться. Клер сомневалась, что сумеет полюбить Жемчужину Луны.
109 
