очень нудно 
111 
Иден повернулась и внимательно посмотрела на Макбрайда.
– Поэтому я здесь? – спросила она. – Ты занимался со мной любовью для того, чтобы я расслабилась и рассказала тебе свои секреты?
Увидев выражение его лица, она быстро сказала:
– Прости, прости, я не должна была спрашивать такое… не должна была так думать.
Отвернувшись, она быстро оделась. Вдруг ей в голову пришла еще одна мысль.
– А здесь есть камеры?
– А ты как думаешь?
– Ладно, я опять должна извиниться, да? Прости.
– Ты успокоилась? А теперь расскажи мне обо всем, что происходило с момента моего отъезда. Все, до последней мелочи, пусть даже это кажется тебе абсолютно не важным.
– Да ничего и не было, кроме всяких личных проблем… – Иден смотрела перед собой невидящим взглядом. – Никто и не вспоминал про ожерелье… или про что-нибудь важное, ради чего стоит убивать. Ну разве что Минни. Вот она бы с удовольствием меня убила.
– Минни? Она могла бы сердиться на меня, при чем здесь ты?
– Она считала, что ты ее бойфренд, а я тебя отбила.
– Издержки моего ремесла, – пожал плечами Джаред. – Такое и раньше случалось.
– Дело в том, что Минни мечтает о муже и отце для ребенка. Она хочет иметь нормальный дом и семью. Наверное, Гренвилл сказал ей… – От произнесенного вслух имени адвоката повеяло горечью потери, и Иден замолчала.
– Продолжай, что же там с Минни?
– Да, сейчас. – Иден нужна была минутка, чтобы взять себя в руки. – Просто…
– Я понимаю. – Голос Джареда стал убийственно спокойным, а выражение лица холодным и презрительным. – Ты не можешь говорить о нем? Так больно? И наверное, в этом причина того, что ты пришла ко мне? Он тебя бросил, и ты решила утешиться… Спасибо, мне понравилось. И клянусь, я ему ничего не скажу.
Иден молча смотрела на сидящего рядом мужчину. Его губы были сжаты, и он не считал нужным извиниться или хотя бы опустить взгляд. Нет, он смотрел ей прямо в глаза, но это был совершенно чужой взгляд.
– Ты должна рассказать мне все, что знаешь.
Иден взяла стоявший на полу стаканчик с вином и сделала глоток. Простые действия дают немного времени, чтобы подумать… не о том, что она будет рассказывать, а о себе. В домике стало ощутимо светлее – сквозь щели в досках пробивался тусклый свет. Ночь кончалась. Что она будет делать утром? Как посмотрит на себя в зеркало? С таким человеком, как Макбрайд у нее нет и не может быть будущего. Он агент ФБР, перекати-поле, бродяга. Это не тот человек, который станет жить на одном месте и сажать фруктовые деревья. И с таким человеком ей никогда не занять приличного положения в таком снобистском городе, как Арундел…
– Не надо на меня так смотреть. – Он потянулся за одеждой. – У тебя такое выражение лица, словно я только что выполз из болота.
– Нет-нет, прости, я просто…
– Это не важно. И перестань извиняться. Рассказывай про Минни.
Несколько секунд Иден собиралась с силами, потом быстро и довольно четко пересказала Джареду свой разговор с помощницей Гренвилла. Тот выслушал очень внимательно, сочувственно взглянул на Иден и покачал головой:
– Не знаю, как насчет Гренвилла, но про меня Минни выдумала все от начала до конца. Я никогда не давал ей повода надеяться на что-то серьезное.
Иден кивнула – она знала, что сейчас Джаред не лжет.
Она отпила вина и, взглянув на свет, пробивающийся сквозь щели, подумала, что никогда в жизни не пила вино на рассвете. И никогда прежде не занималась любовью вот так – безоглядно, с человеком, которому нет места в ее будущем. Иден вспомнила прикосновения Макбрайда, нежные и сильные руки и подняла на него повлажневший взгляд.
– А ну-ка перестань, иначе я не смогу сосредоточиться, – фыркнул Джаред. – Мне нужно думать, а не… Короче, помнишь, я говорил тебе, что предок миссис Фаррингтон сам убил и жену, и ее любовника, а легенда – всего лишь вымысел? Я ведь оказался прав.
– Да, но…
– Подожди! Я говорю о человеческой природе. Человек не может изменить себя, уж я достаточно насмотрелся на своей работе. Если есть определенная модель поведения, то ее неосознанно придерживаются во всем. Если Минни напридумывала про наши с ней отношения, то она могла наврать и про Гренвилла. И тогда его звонок ее матери вызван не всплеском былых чувств, а чем-то другим, возможно, более прагматическим.
– Какое это имеет отношение к шпиону, который проглотил бумажку с моим именем?
– Повторяю: если Минни солгала в одном, она могла солгать и в другом. Возможно, она искренне заблуждалась на мой счет, такое тоже бывает – как я говорил, издержки профессии. Кроме того, я старался заставить тебя ревновать.
111 
