104 
Матвеев тоже смотрел на парус.
– Как же вы оба похожи на моих детей! – грустно произнес Гриша с непривычной для него мягкостью, которая последнее время все чаще проскальзывала в интонациях. – Ты вот до сих пор на свободе. Ищешь подругу, чтобы всерьез и на всю жизнь. Мой Степа тоже относится к браку серьезно, до сих пор в холостяках. А дочка моя недавно замуж вышла, как и Настя.
– Ты говорил.
– Да?.. Только, в отличие от Насти, они пока с дитем не торопятся. То она пишет: «хочу быть мамой», то «хочу поработать». Похоже, не скоро еще позовут меня внуков нянчить…
Ярослав не слышал последних слов товарища, оглушенный простым открытием: «Идиот от эзотерики! Слепая тетеря!» Теперь-то он ясно видел, что Настька беременна, правда, всего на третьей неделе. Но как же он раньше прохлопал? То есть он, конечно, почувствовал еще в прошлый раз, но сестра решила поскрытничать или сама еще не знала. А он и поверил – вот что странно! «Да что там говорить, у Гриши опыт, – успокоил он себя. – Гриша наблюдал рождение двоих детей. И ему никакого третьего глаза не надо, чтобы заметить. А заодно Гриша – сильный маг, беспощадно зарывающий в землю свой талантище».
– У меня тоже сейчас могло бы быть дите. Совсем-совсем крошечное… Ксюшка хотела от меня ребенка, – пояснил Григорий, отвечая на вопросительный взгляд Ярослава.
– Что же вам помешало?
– Ясь, и ты не понимаешь? Ну как так можно?! Я тогда ей сказал: я сердцем – за, а голова… крыша едет! Это же безумие! Мы еще толком не знали друг друга. Мы встречались без году неделя. Ты, я сказал ей, хороший человек, золотой человек! Но вдруг мы не сойдемся, будем друг друга раздражать? Я не хочу быть приходящим отцом!
– Ксения делала аборт? – удивился Ярослав.
– Ну нет!!! Ну ты что?! Кем ты меня считаешь?! Она даже таблеток не пила! Я все взял на себя.
– Жалеешь сейчас?
– Что дите не родили?
– Что не родили, что вы не вместе…
Григорий задумчиво кивнул. Ярослав готов был, забыв на миг свою тревогу, запрыгать от радости: работает стрела!
– Но… Я вот, видишь, оказывается, с трудом отвыкаю от одиночества.
Ненавязчивое тарахтение, уже некоторое время слышное над верхушками деревьев, усилилось, и над лесом появился параплан. Григорий наблюдал его медленные, красивые виражи. Сказал тихо:
– Женьку всегда тянуло в небо, а меня – к парусам. Но его мечта не сбылась.
– Почему? – поддержал беседу Ярослав.
– Ему нельзя было летать из-за порока сердца.
Ярослав пожал плечами:
– Порок сердца у него был компенсированный. Не должен был мешать! Свертываемость крови его сгубила…
Он замолчал.
Левитация, остановка времени. У темноволосого мальчишки кровь «стынет в жилах». Восклицание врача: «Что у него с кровью?! Как он еще жив?!» Корюшкин придумал название для последнего корабля, который собирался построить его лучший друг в этой жизни: «Повелитель ветра».
– Гриша, а ты летал когда-нибудь?
– Десятки раз. – Григорий с холодным недоумением поднял бровь, пожал плечами.
– Я имею в виду не самолетом, а так…
Язык не повернулся, чтобы закончить фразу. Параплан, заложив еще один вираж, вновь скрылся за лесом, и Ярослав спросил другое:
– У тебя был в детстве воздушный змей?
– Был. – Голос Григория прозвучал напряженно.
Настькин парус, от которого Ярослав почти не отрывал взгляда, сильно накренился.
– И на хрена она на доске куда-то поперлась?! – воскликнул Ярослав. – Гриш, это не вредно?
– Ну, ты у меня такие вещи спрашиваешь, – обиделся Матвеев. – Я же не врач!.. И не женщина!
В другой момент Ярослав посмеялся бы над ироничной репликой Григория. Но сейчас он был не на шутку встревожен.
Хуже того, он чувствовал, как разрушительный ветер его собственных эмоций срывает и уносит от Анастасии тщательно выстроенные им же самим защиты. От этого становилось еще страшнее.
– Пойду возьму у них моторную лодку и поеду возвращать сестрицу назад. Пора прикрыть это шапито! Мне кажется, она не может развернуться!
– У них моторка в разобранном состоянии, – живо ответил Григорий, которому передалась тревога товарища, – пока будут ставить мотор, заправлять его, заводить. Займись этим, если хочешь, – он поднялся на ноги, – но я, наверное, за это время на доске ее догоню!
Он стремительно втащил в воду серф и стартанул – Ярослав глазом не успел моргнуть! Моторка оказалась фикцией: техника давно поломалась, ходили на веслах. Ярослав с сомнением посмотрел на воду. Парус Григория быстро удалялся, хотя шел он очень широкими галсами, почти против ветра. Ярослав решил, что будет рациональнее остаться на берегу, успокоиться и снова создать для Анастасии защиту – надежнее прежней.
104 
