45 
— Что я от тебя слышу — мудрый совет или смертельное оскорбление?
— Рейн, — проговорила Джудит, — ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я очень прошу поиграть для меня.
Рейн с улыбкой взглянул на нее. Отблески пламени играли в ее рыжих волосах, шерстяное платье красиво облегало фигуру. Но Рейну не грозило сойти с ума от ее красоты. Необычайно красивые девушки встречались и среди крепостных. Нет, прекрасна была сама Джудит. Он никогда не представлял, что женщина может быть столь логична в своих рассуждениях, столь умна и искренна. Если бы она была мужчиной… Он усмехнулся. Если бы она была мужчиной, он бы не боялся умереть от безнадежной любви к ней. Рейн знал, что скоро ему придется расстаться со своей невесткой, даже несмотря на то что его нога не совсем зажила.
Рейн посмотрел поверх ее головы и увидел Гевина, который стоял прислонившись к косяку и изучал освещенный огнем профиль Джудит.
— Эй, Гевин, — позвал он. — Иди сюда и сыграй что-нибудь для своей жены. У меня что-то слишком сильно разболелась нога. Я попробовал дать Джудит несколько уроков, но у нее ничего не получилось. — Его глаза задорно блеснули, когда он взглянул на невестку. Но Джудит упорно смотрела «а сложенные на коленях руки.
Гевин подошел к ним.
— Рад слышать, что хоть в чем-то моя жена несовершенна, — рассмеялся он. — Известно ли тебе, что сегодня она вычистила пруд? Я слышал, что на дне рабочие обнаружили норманнский замок. — Он замолчал, когда Джудит встала.
— Прошу извинить меня, — проговорила она. — Я устала гораздо сильнее, чем мне казалось, поэтому хотела бы отдохнуть. — Не проронив больше ни слова, она вышла из зала.
Гевин, с лица которого исчезла улыбка, опустился на стул.
Рейн сочувственно взглянул на брата.
— Завтра я должен возвращаться в свое поместье.
Трудно было понять, расслышал ли его Гевин. Рейн знаком подозвал одного из слуг, чтобы тот помог ему добраться до его комнаты.
Джудит смотрела на спальню совершенно другими глазами. Теперь она принадлежит не только ей. Ее муж вернулся домой, и у него есть все права жить здесь. Делить с ней комнату, кровать, ее тело. Она поспешно разделась и забралась под одеяло. Еще раньше она отпустила горничных, решив немного побыть в одиночестве. Хотя день у Джудит выдался тяжелый, она не могла заснуть. Через некоторое время за дверью послышались шаги. Она ждала затаив дыхание. Прошло несколько мгновений, пока за дверью переминались с ноги на ногу, потом шаги удалились. Естественно, она рада этому, уговаривала себя Джудит. Но подобные мысли не согревали ее холодную постель. Почему Гевин должен хотеть ее, спросила она себя, и на глаза навернулись слезы. Нет сомнения, что последнюю неделю он провел со своей ненаглядной Элис. Нет сомнения, что его страсть иссякла и что от жены ему уже ничего не нужно.
Но усталость пересилила грустные мысли, и Джудит заснула.
Проснулась она очень рано. В комнате было еще темно, через ставни пробивалась бледная полоска света. Замок все еще был погружен в сон, и царившая вокруг тишина обрадовала Джудит.
Она поняла, что ей больше не заснуть, к тому же у нее не было желания спать. Она больше всего любила эти предрассветные часы.
Джудит надела простое платье из темно-синей шерсти тонкой выработки. Ее туфельки из мягкой кожи не издавали ни звука, когда она спускалась по деревянной лестнице и перешагивала через спящих в большом зале мужчин. Она вышла на улицу, глаза быстро привыкли к полумраку. Рядом с замком находился обнесенный стеной сад. Он был первым, на что обратила внимание Джудит, когда увидела свой новый дом, и последним из того, чем она собиралась заняться. В саду ровными рядами росли розы самых разнообразных оттенков, однако их цветы были скрыты давно отмершими ветками.
Прохладный утренний воздух кружил голову, Улыбнувшись, Джудит склонилась над кустами. У нее было много других неотложных дел, но работа в саду доставляла ей наслаждение и служила отдыхом.
— Они принадлежали моей матери. — Раздавшийся рядом голос заставил Джудит вскрикнуть. Она не слышала никаких шагов. — Куда бы она ни ехала, она отовсюду привозила черенки, — продолжал Гевин, встав на колени рядом с Джудит и прикасаясь к цветку.
Дымчатый сумрак и таинственность заросшего сада создавали впечатление нереальности происходящего. Джудит чуть не забыла, что ненавидит Гевина. Она опять принялась обрезать ветки.
— Твоя мать умерла, когда ты был ребенком? — тихо спросила она.
45 
