81 
— Моя госпожа? — раздался громкий шепот Джоан.
— Да. — Джудит направилась в сторону огонька от свечи, которую держала горничная. — Он заснул?
— Да. Разве вы не слышите, как он храпит?
— У меня так стучит сердце, что я ничего не слышу. Поставь свечу и помоги мне отвязать коробку.
Джоан опустилась на колени, а Джудит высоко подняла юбку.
— Зачем вам понадобилась эта коробка? — спросила девушка.
— Чтобы складывать в нее еду. Прятать… от крыс.
Джоан, пальцы которой ловко развязывали узлы, содрогнулась.
— Там есть нечто худшее, чем крысы. Моя госпожа, пожалуйста… еще не поздно передумать.
— Ты хочешь сказать, что пойдешь вместо меня? — Ответом послужил преисполненный ужаса возглас. — Тогда успокойся. Подумай о Гевине, которому приходится жить там.
Женщины сдвинули крышку люка, и в нос им ударила такая вонь, что они отпрянули.
— Гевин! — позвала Джудит. — Ты там? — Никакого ответа. — Дай мне свечу.
Джоан протянула ей тонкую свечку и отвела глаза. Ей очень не хотелось еще раз заглядывать в эту яму.
Джудит осветила темный провал. Она готовила себя к самому худшему, и не зря. Хотя Джоан ошиблась насчет пола, сказав, что там нет сухого места — или относительно сухого. Пол был покрыт водой, сочащейся с каменных стен, а в одном углу земля смешалась с водой и превратилась в грязную жижу. В этом-то углу Джудит и увидела скрюченную фигуру. Только направленные на нее сверкавшие глаза свидетельствовали о том, что там находится живой человек.
— Дай мне лестницу, Джоан. Когда я буду внизу, спусти скамью, потом еду и вино. Ты поняла?
— Не нравится мне это место.
— И мне.
Джудит нелегко было спускаться по лестнице в этот ад. Она не решалась взглянуть вниз. Да и не было надобности смотреть: она чувствовала вонь и слышала мерзкое шуршание. Ступив на пол, она поставила свечу на каменный выступ, но не повернулась к Гевину, догадавшись по шороху, что он изо всех сил пытается подняться.
— Теперь скамью, — обратилась она к Джоан. Это оказалось чрезвычайно трудной задачей. От тяжести у Джоан руки выворачивались из суставов. Однако Джудит потратила гораздо меньше усилий, чтобы поднять скамью и установить ее на выступах в стене рядом с Гевином. Потом Джоан передала ей коробку с едой и огромный мех с вином.
— Все, — объявила Джудит и, разложив мех и коробку на краю скамьи, шагнула к мужу. Она поняла, почему Джоан сказала, что он на грани смерти. Он был изможден до крайности, на изможденном лице выпирали острые скулы.
— Гевин, — проговорила она и ладонью вверх протянула к нему руку.
Он медленно поднял тощую и грязную руку и осторожно дотронулся до ладони, как бы боясь, что она сейчас исчезнет. Когда он почувствовал тепло человеческого тела, то перевел удивленный взгляд на жену.
— Джудит. — Его голос звучал хрипло из-за того, что ему пришлось долго молчать и у него пересохло горло.
Она взяла его за руку и, потянув, заставила сесть на скамью. Потом поднесла мех с вином к губам. Прошло несколько секунд, прежде чем он сообразил, что нужно пить.
— Не торопись, — предостерегла его Джудит, когда он сделал большой глоток.
Она опустила мех и, вынув из коробки банку с крышкой, принялась кормить его. Она специально потребовала протушить мясо и овощи подольше, чтобы ему было легко жевать.
Съев немного, Гевин откинулся на стену и в изнеможении прикрыл глаза.
— Я так давно не ел. Человек не ценит то, что имеет, пока не лишится этого. — Отдохнув, он выпрямился и взглянул на жену. — Почему ты здесь?
— Чтобы принести тебе еды. 1 — Нет, я не об этом. Почему ты оказалась в замке Демари?
— Гевин, ты должен есть, а не разговаривать. Я все расскажу тебе, если ты еще поешь. — Она подала ему ломоть черного хлеба, предварительно обмакнув его в подливку.
Какое-то время его внимание было поглощено едой.
— Мои люди наверху? — спросил он с полным ртом. — Кажется, я разучился ходить, но когда я поем, то почувствую себя сильнее. Им не следовало посылать тебя сюда.
Джудит не предполагала, что ее присутствие заставит Гевина решить, будто он свободен.
— Нет, — ответила она, стараясь сдержать слезы. — Я не могу вызволить тебя отсюда… пока.
— Пока? — Он посмотрел на нее. — О чем ты говоришь?
— Я одна, Гевин. Наверху нет твоих людей.
Ты все еще в плену у Уолтера Демари, как и моя мать, а теперь и Джон.
Он прекратил жевать, его рука замерла над банкой. Внезапно он снова, как ни в чем не бывало, возобновил еду.
81 
