Глава 19. Нахальный советский пиар и первая встреча с федеральным канцлером.

Вместе с полицай-президентом, Николаем и Червонцем Сергей сел в стоящий неподалёку "Зил-114" и они поехали в ратушу. Никита в этот момент нацелился недавно купленной кинокамерой на экран монитора и переснимал заново свой девятиминутный репортаж. Как только он покончил с этим, "Мерседес" в котором он стоял на полу на коленях, сорвался с места и поехал к телестудии. Там он вошел в двери, подошел к охраннику и сказал ему, что хочет передать телевизионщикам плёнку с записью событий на Кёльнштрассе. О перестрелке и взрывах на этой улице уже сообщили по радио и потому охранник, схватив кинокамеру, тотчас бросился внутрь вопя во весь голос, что ему передали сенсационную киносъёмку. Когда он вернулся в холл, господин, принёсший плёнку, бесследно исчез. Сергей в это время рассказывал о том, что они совершенно случайно столкнулись с группой террористов из РАФ, которые, явно, хотели устроить какой-то террористический акт. Как и любой другой советский человек, отец которого прошел всю войну и умер от ран, он не мог остаться равнодушным к чужой беде, а уж его телохранителям сам Бог велел проявлять в таких случаях свой профессионализм.

Импровизированная пресс-конференция проходила в холле ратуши и там к полному удовлетворению имелся телевизор, который был включён. Телевизионщики сработали на редкость профессионально. Они быстро проявили плёнку и пустили запись в эфир во время очередного блока новостей. Сергею как раз задали очередной вопрос и он, вспоминая, как капитан Дробышев путался у них под ногами с видеокамерой в руках, громко сказал:

– Господа, если вы посмотрите на экран телевизора, то увидите всё сами, какой-то из добропорядочных бюргеров, оказывается заснял всё на киноплёнку.

Журналисты бросились к телевизору. Туда же подошел Валентин Михайлович вместе полицай-президентом и мэром Бонна, который даже стиснул кулаки от гнева, увидев, как специальный посланник чёртом вылетел из "Мерседеса" облачённый в бронежилет поверх костюма с гранатой в одной руке и пистолетом в другой, вот только без титановой сферы на голове. Видел он и то, как четверо парней загородили собой террористов. Весь вне себя от ярости на специального посланника, он сдал задом к нему и тихо произнёс свистящим шепотом:

– Мальчишка, они же могли тебя убить.

Сергей ответил ему тоже шепотом:

– Зато какой кадр, получился, Валентин Михайлович. Завтра моя рожа будет на первых полосах всех немецких газет. Лихо Никита между нами и стеной просочился, чуть ли не под "Фольксваген" влез, а всё же заснял, как мы стоим под пулями, словно былинные богатыри, и закрываем от них толпу зевак.

Николай шепотом успокоил посла:

– Валентин Михайлович, поверьте, всё было под полным контролем. Если она только попыталась взять повыше, я моментально выбил бы у неё ствол из руки выстрелом.

Посол тихонько засмеялся и прошептал:

– Чёртовы идиоты. – Но потом всё же сказал – Да, это стоило бы показать в программе "Время". Вы, мальчики, действительно стояли, как былинные богатыри. Не делайте больше так, если не хотите довести меня до инфаркта.

Журналисты, посмотрев на этот репортаж с места боя, в которому телохранители специального посланника во главе с ним навешали люлей немецким террористам, тут же развернулись и снова бросились к Сергею, но он их перехитрил. Изобразив на своём лице болезненную гримасу, он сказал:

– Господа, извините, но меня в этой короткой стычке всё же немного зацепило. Ничего серьёзного, царапина, мне доводилось во время службы в погранвойсках получать куда более серьёзные ранения, но мне всё же срочно нужен врач. Ещё раз извините меня, я вынужден вас покинуть. – Сергей подошел к Юле, на глазах которой мигом показались слёзы, поцеловал её в щёку и тихонько шепнул – Не реви, это я так сказал, чтобы смыться отсюда.

  158