очень нудно 
71 
Бен медленно перевел взгляд в сторону Джи Ди. Боже милостивый, застучало в его мозгу, она же прелестна.
И жар, пульсируя, охватил его тело снизу.
– Привет, Бен, – еле слышно сказала Джи Ди. Ее голос ласкал и обволакивал, словно бархат.
– Джи Ди, – сказал он и почувствовал, что голос у него сел. – Ты просто… просто красавица! – Бен остановился. – Черт, ты выглядишь невероятно красивой!
– Спасибо.
Бен медленно подошел к ней не в силах понять – чьей же воле сейчас подчиняется, и остановился, чувствуя, как в ушах нарастает страшный шум.
Бен, Бен, Бен, думала Джи Ди. Она ощущала жар его тела, аромат одеколона и запах, присущий только ему. Боже, как она хотела этого мужчину! Невидимые линии сексуального напряжения как будто возникали между ними, они притягивали и дразнили. Ей следовало бы произнести хотя бы одно слово, пока она не показала себя ну совсем уж полной дурой.
– Ты хорошо выглядишь, – сказала она сбивчиво. Господи! Ничего умнее она не могла сказать!
– До чего же радостно вновь оказаться дома, Джи Ди. (Я скучал по тебе чертовски). Как продвигается сценарий? (И так хотел тебя, Джулия Диана).
Вот оно – главное. Это было правдой, теперь он мог не сомневаться. Черт побери, что же ему делать? Все должно быть только на деловой почве, только на деловой, только на деловой.
– Линдси здорово выглядит. Я так ценю твою заботу о ней!
– Вообще-то, вовсе не обязательно так суетиться вокруг нее – она сама слишком ценит и любит своего Уиллоу, чтобы присмотреть за собой. (…А Джи Ди Мэтьюз не меньше любит и ценит Бена Уайтейкера!) Она очень хорошо умеет заботиться о себе, Бен.
– Это хорошо. Я… А-а, черт!..
Бен взял ее лицо ладонями и впился ртом в губы. Глаза Джи Ди широко распахнулись от удивления, но уже секунду спустя Бен продвинул язык между губами в сладкую темноту рта. Руки Джи Ди обвились вокруг его шеи, а ресницы опустились. Она смело встретила удар его языка, ответив тем же. Она столько грезила о его поцелуе, фантазировала и жаждала его. Ее грудь напряглась, потяжелела, внутри вспыхнул огонь и пронзил тело насквозь. Бен!
Позвонили в дверь. А поцелуй все продолжался и продолжался.
Из кухни вышла Линдси.
– Отчего вы не откроете? О-о-о! – Она улыбнулась и захлопала в ладоши. – Наконец-то вас стало двое! Ах, да, дверь. – Она поспешила ее открыть. – Привет, вы, должно быть, Клэйтон Фонтэн?
– Да, – сказал гость, улыбаясь. – А вы – Линдси? Много о вас наслышан.
– Пожалуйста, входите. Ну, а эта парочка… Бена вы знаете, а рядом…
– Знаменитая Джи Ди Мэтьюз, – сказал Клэйтон, усмехнувшись. – Хвала Господу за то, что я лицезрею. Я уже думал, что мне придется огреть его доской, чтобы вынудить признаться в том, что и без того уже явно. Целых три недели! Да мне медаль нужно дать за то, что я терпел все его излияния и при этом не придушил. Как вы полагаете, не нужно ли им набрать воздуха?
– Представления не имею. Не хотите ли до прояснения ситуации пройти со мной на кухню? Я готовлю обед.
– С радостью. Думаю, тут и без нас разберутся. А впрочем, все это глупости – они даже не осознают, что мы в комнате.
Линдси засмеялась и повела гостя на кухню.
– Хотите выпить? – спросила она.
– Нет, спасибо, не сейчас.
– Клэйтон!.. Можно я буду называть вас Клэйтоном?
– Конечно!
– Я хотела поблагодарить вас за все, что вы делаете для Бена и его картины. У меня нет слов, чтобы выразить…
Клэйтон поднял руку, останавливая ее.
– Слова благодарности ни к чему. Мне доставляет огромное удовольствие вариться во всем этом. Фильм будет замечательный, Линдси, у меня на это чутье. Бен – просто блеск! Он лучше, чем просто хорош, он великолепен. Кроме того, он, по моему глубокому убеждению, на голову превзойдет отца. Да, этот фильм весь город пошлет в нокаут. Кстати, я не делаю ошибок в том, что касается кинобизнеса, и это чистая правда.
Линдси рассмеялась.
– Какие чудесные слова, на меня они действуют очень успокаивающе. Я так хочу стать свидетелем успеха Бена.
– Что и произойдет, ручаюсь вам. – Он помолчал. – У вас такой прелестный смех. Вы и в самом деле красивая женщина. Бен много раз повторял это, но братья всегда пристрастны в своих суждениях. Сейчас я вижу, что он не шутил. Вы и вправду красавица.
– Спасибо, Клэйтон, – сказала Линдси, кладя бобы на блюдо.
– А беременные женщины, кроме всего прочего, обладают особой красотой, не поддающейся определению, ее не запечатлеешь на кинопленке или на холсте художника.
71 
