106 
Лиа не была в этом уверена, но ей показалось, что в его глазах стояли слезы.
«Будь ты проклята, Кимберли!» — подумала она.
Из-за ее лени глубоко страдает этот добрый человек.
— Она мало что рассказывала мне, — солгала Лиа.
— Мне могла бы помочь любая мелочь, — в отчаянии произнес Джон. — Она не хочет со мной разговаривать, и если бы я твердо знал, на что она жалуется, может быть, я бы все уладил. Мне очень хочется, чтобы она была счастлива.
— Думаю, в целом брак дается ей тяжело, — задумчиво ответила Лиа. — Она не очень любит работать.
— Вы очень добры. — Джон улыбнулся. — Но не жалуется ли она на что-то… определенное в нашей жизни?
— Джон, мне действительно хотелось бы вам помочь, — сказала Лиа, касаясь его руки. — Кимберли моя подруга, но я понимаю, что жить с ней нелегко. Я поговорю с ней и попытаюсь по возможности что-либо выяснить. Мне хочется, чтобы вы оба были счастливы.
— Попробуйте убедить Кимберли, что я люблю ее, — взмолился Джон.
— Я это сделаю. А теперь пойдем назад. Улыбнувшись, Джон предложил ей свою руку. — За этот вечер вы, должно быть, слышали уже не раз, как вы прекрасны. Зеленый цвет так подходит к вашим глазам. Миниатюра на броши — это случайно не ваша мать?
Лиа усмехнулась, думая о том, что ее мать за всю свою жизнь ни разу не надевала шелковое платье.
— По правде говоря, эту брошь подарила мне Кимберли. Может быть, это портрет кого-то из членов ее семьи.
— Ах, да. Должно быть, я уже видел эту брошь раньше и забыл о ней. Очень хорошо, что она сделала вам подарок, не так ли? Может быть, она расскажет вам про женщину с портрета, а вы перескажете мне. Кажется, единственный способ узнать что-либо про мою собственную жену — через третье лицо.
Лиа всем сердцем потянулась к нему. Она уже решила, что Кимберли заслуживает взбучки за то, что так плохо обращается с этим приятным человеком.
— Простите, — сказала она, вошла в зал и решительно направилась к Ким.
— Ты разговаривала с Джоном, — сердито заметила Ким, когда Лиа еще не успела сказать ни слова. — Он спрашивал про меня?
— Да. Бедняга упорно работает, чтобы сделать тебя счастливой, а ты плохо относишься к нему.
— Лиа… — заговорила Кимберли, но внезапно к ней приблизился Джон, протягивая руку.
— Потанцуешь со мной? — спросил он, и в голосе его звучала ласка.
Краска сошла с лица Ким.
— Да, — прошептала она и взяла его за руку. На глазах Лии они влились в круг танцоров, но каждый раз, когда Ким сходилась с Джоном, ее лицо все больше мрачнело, и к концу танца Ким перестала улыбаться.
— Ты не можешь простоять весь вечер у стены, — раздался из-за спины Лии голос Джастина. — Того и жди, в любую минуту в дверь с ревом ворвется твой муж и уведет тебя.
— Боюсь, что и я этого жду. Как ты думаешь, не могли бы мы поесть вместо того, чтобы танцевать? Пожалуй, танцев уже достаточно.
— Связано ли это с Джоном и Ким? Ты уже давно с беспокойством поглядываешь на них.
— Я не люблю, когда люди несчастны. Джастин фыркнул.
— Ким любого сделает несчастным. Я жалею Джона, которому приходится с ней жить. Ой, ой. Кажется, сюда ворвалась буря.
Подобно урагану, к ним двигался Уэсли: его рабочая рубашка из бумазеи промокла от пота, волосы облепили лицо.
Глава 29
— Идем, — процедил Уэсли сквозь зубы, и его пальцы впились в предплечье Лии.
— Прости меня, — учтиво сказала Лиа, обращаясь к Джастину, и тут Уэсли дернул ее за руку.
Пока они шли к выходу через зал, Лиа пыталась улыбаться и раскланиваться с людьми, держалась так, как будто просто хочет выйти с мужем на улицу, и он не тащит ее силком. Но когда они вышли из лавки, его бешенство достигло предела.
Как только они оказались на улице, Уэсли приказал:
— Садись на мою лошадь.
— Чтобы ты смог спасти остатки своей репутации? Вот что я тебе скажу, Уэсли Стэнфорд! Все уже видели меня, и им известно, что у Его Величества мистера Стэнфорда с чудесной плантации Стэнфордов жена происходит с болот Виргинии. И знаешь что? Ни у кого это не вызвало отвращения, ни один из них не вытер руки, коснувшись такого недостойного существа, как я.
— Лиа, ты сошла с ума? Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Я говорю о том, что это такое — носить фамилию Симмонс. Я говорю о том, что ты стыдишься меня и не хочешь показывать людям.
— Не хочу… — Он покачал головой. — Все равно я не понимаю тебя, но давай поедем домой и все обсудим.
106 
