очень нудно 
138 
— Немедленно, — приказным тоном объявила она.
Поэтому у Ребуса оказалось достаточно времени, чтобы, сидя в коридоре, выпить кофе со сдобной булочкой и почитать газету. Он еще держал в руке последний недоеденный кусочек, когда распахнулась дверь кабинета Джеймса Корбина. Ребус встал, собираясь войти, но Корбин, похоже, считал, что коридор — самое подходящее место для беседы.
— Мне кажется, детектив Ребус, вам было велено прекратить расследование.
— Да, сэр, — подтвердил Ребус.
— Ну так в чем дело?
— Видите ли, сэр, я так понял, что мне запрещено заниматься охтерардерским убийцей, но не случаем с Беном Уэбстером.
— Вы получили приказ об отстранении!
— Разве не от одного дела? — спросил Ребус с видом законченного придурка.
— Да вы же отлично знаете, черт возьми, что значит приказ об отстранении!
— Простите, сэр, с возрастом способность соображать притупляется.
— Это точно, — проворчал Корбин. — Ведь вы уже выслужили полную пенсию Просто не понимаю, что вас держит.
— Больше нечем заняться, сэр. — Ребус немного помолчал. — Позвольте спросить, сэр, разве, задавая вопросы депутату парламента от своего округа, гражданин совершает преступление?
— Ребус, он министр торговли. Это значит, у него есть прямой выход на премьер-министра. Саммит «Большой восьмерки» завершается сегодня, и мы не должны под конец осрамиться
— Ну ладно, у меня и причин-то нет снова беспокоить министра.
— Предупреждаю в последний раз. Сейчас вы отделаетесь выговором, но если мне еще напомнят о вашем существовании…
Чтобы придать своим словам большую значимость, Корбин поднял руку с вытянутым указательным пальцем.
— Все понял, сэр.
В этот момент мобильник Ребуса зазвонил. Достав его из кармана, Ребус посмотрел на дисплей: номер незнакомый. Поднес серебристый прямоугольничек к уху:
— Алло.
— Ребус? Это Стен Хэкмен. Еще вчера собирался тебе позвонить, но то, что произошло…
Ребус чувствовал на себе любопытный взгляд Корбина.
— Дорогая, — заворковал он в трубку, — извини, перезвоню через минутку. — Издав губами чмокающий звук, он отключился. — Подруга, — объяснил он Корбину.
— Отважная женщина, — изрек Корбин, открывая дверь в кабинет.
На том и закончилось.
— Кейт?
Шивон сидела в машине; стекло водительской дверцы было опущено. Кейт Карберри подходил к дверям зала для игры в пул. Зал открывался в восемь, Шивон, боясь его пропустить, приехала пораньше и вот уже пятнадцать минут наблюдала за рабочими, устало бредущими к автобусной остановке. Она жестом попросила парня подойти к машине. Он остановился и огляделся по сторонам, видимо, опасаясь засады. Под мышкой он держал узкий черный тубус, в котором лежал его личный кий. Шивон подумала, что в случае необходимости его вполне можно использовать как оружие.
— В чем дело? — спросил он.
— Помнишь меня?
— Как не помнить! — Из-под капюшона его синей фуфайки торчал козырек бейсболки. В этом наряде он был на фотографиях. — Ну так и знал, что не отлипнешь — той ночью ты явно напрашивалась… — Юнец похлопал ладонью по причинному месту.
— Как провел время в суде?
— Отлично.
— Обвинение в нарушении общественного порядка, — напомнила она. — Освобожден с условием не появляться на Принсез-стрит и ежедневно отмечаться в крейгмилларском полицейском участке.
— Ты что, следишь за мной? Слыхал о таких озабоченных тетках. — Он засмеялся и выпрямился, собираясь идти дальше. — Ну что, все?
— Да нет, еще только самое начало.
— Вот как? — Он повернулся и двинулся к игровому залу. — Ну, тогда ищи меня внутри.
Она снова окликнула его, но он даже не обернулся; рывком открыл дверь и скрылся за ней. Шивон вылезла из машины и последовала за ним в Академию пула Лоннена, над входом в которую красовалась вывеска «Лучшие столы в Ресталриге».
Внутри оказалось полутемно и душно, как будто ни разу со дня открытия зал не убирали и не проветривали. За двумя столами уже шла игра. Карберри сунул несколько монет в автомат, и через несколько секунд у него в руках оказалась банка кока-колы. Не заметив никого из персонала, Шивон решила, что, вероятнее всего, они и играют за этими двумя столами. Шары, клацая друг о друга, катились в лузы. В перерывах между ударами слышалась брань и скабрезные остроты.
138 
