26 
— Спасибо за информацию, но разве я попал к Паркинсону?[5]
Репортер засопел:
— Да я упомянул об этом просто так, чтобы поддержать беседу.
— Мне совершенно ясно, что все ваши писаки со своими ноутбуками сейчас на пленэре — пытаются живописать народное шествие. Однако произошло вот что: вчера поздно вечером со стены замка упал человек, а сегодня утром я не увидел ровным счетом ничего об этом происшествии в вашей газете.
— Да мы и сами буквально только что об этом узнали. — Секунду помолчав, репортер спросил: — Но ведь это же явное самоубийство, так ведь?
— А вы сами как думаете?
— Я ведь первый спросил.
— Что вы говорите? А по-моему, первым спросил я: как связаться с Мейри Хендерсон?
— А зачем она вам?
— Дайте мне ее номер, и я скажу вам кое-что из того, о чем не собираюсь говорить с ней.
Репортер на мгновение задумался, затем попросил Ребуса подождать. Через полминуты его голос снова зазвучал в трубке. Все это время телефон Ребуса подавал сигналы, означавшие, что кто-то пытается ему дозвониться. Не обращая на них внимания, он поспешно записал номер, который продиктовал репортер.
— Благодарю, — сказал он.
— Теперь я могу рассчитывать на ту скромную награду, которую заслужил?
— Подумайте вот о чем: если это явное самоубийство, то почему Стилфорт, этот мешок с дерьмом из СО-двенадцать, прилип к нему и никого больше не подпускает?
— Стил… Как-как пишется его фамилия?…
Но Ребус уже дал отбой. Его телефон сразу же затрезвонил. Он не ответил; он почти наверняка знал, кто это, — в штабе операции «Сорбус» его номер был известен, и Стилфорту потребовалось бы не больше минуты, чтобы определить по нему адрес звонившего. Еще одна минута понадобилась бы ему на то, чтобы позвонить Дереку Старру и выяснить, что тот вообще ничего не знает.
Би-и-ип — би-и-ип — би-и-ип.
Ребус снова включил телевизор; пультом приглушил звук. Никаких новостей, по всем каналам либо детские программы, либо фильмы. Снова послышался стрекот мотора. Опять вертолет. Ребус выглянул в окно, чтобы удостовериться, что он кружит не над его домом.
— Ты просто параноик, Джон, — буркнул он себе под нос.
Телефон умолк, и Ребус набрал номер Мейри Хендерсон. Несколько лет назад они тесно сотрудничали, а потом Мейри вдруг выпала из его поля зрения и написала книгу о Кафферти — причем в контакте с самим гангстером. Она и Ребуса просила об интервью, но он отказался. Потом она еще раз обращалась к нему с той же просьбой.
— Если бы ты только знал, что Верзила Гор говорит о тебе, — убеждала его она. — Мне кажется, тебе просто необходимо заявить свою позицию.
Но Ребус такой необходимости не ощущал.
Это не помешало оглушительному успеху книги, причем не только в Шотландии, но и далеко за ее пределами. В США, Канаде, Австралии. Переводу ее на шестнадцать языков. Все газеты только о ней и кричали. Несколько премий, телевизионные ток-шоу с участием журналистки и ее героя. Кафферти, искореживший за свою жизнь множество судеб… теперь купался в лучах славы.
Мейри послала Ребусу экземпляр своей книги. Он, не вскрывая, отослал бандероль обратно. Но затем, по прошествии двух недель, сам купил эту книгу за полцены на распродаже в магазине на Принсез-стрит. Пролистал, но не смог заставить себя прочитать ее целиком. Ничто не вызывало у него большего омерзения, чем кающийся…
— Алло?
— Мейри, это Джон Ребус.
— Единственный Джон Ребус, которого я знала, умер.
— Ну, это не совсем так.
— Ты вернул мне мою книгу! С дарственной надписью!
— С дарственной надписью?
— Так ты даже ее не прочитал?!
— И что ты там написала?
— Я написала: «Больше ко мне не подмазывайся».
— Очень сожалею, что так поступил, Мейри. Позволь мне загладить вину.
— И попросить об одолжении?
— Как ты догадалась? — Ребус улыбнулся. — Идешь на марш?
— Да вот подумываю.
— Могу угостить тебя бургером с сыром.
Она хмыкнула:
— Давненько меня не соблазняли такой дешевкой.
— Придется разориться еще на чашку декофеи…
— Какого черта тебе надо, Джон? — Ее голос слегка потеплел.
— Мне необходима любая информация о фирме «Пеннен Индастриз». Раньше она принадлежала Министерству обороны. Кто-то от них сейчас у нас в городе.
26 
