Последние отзывы

  85  

— Мы выживаем тебя из дома, — посетовал отец, остановившись в дверях спальни с приготовленной для нее чашкой чая.

— Мне предстоит срочная поездка, так что вы здесь ни при чем. Возможно, я вернусь только утром.

— А мы, наверное, в это время уже будем катить к «Глениглсу».

— Может, там мы и встретимся, — подмигнув, ответила Шивон. — Надеюсь, вы хорошо проведете вечер. Здесь полно магазинов и мест, где можно поесть. Ключи я вам оставляю…

— За нас не беспокойся. — Отец на секунду задумался. — Эта твоя поездка, она имеет отношение к тому, что случилось с мамой?

— Может быть.

— Я вот все думаю…

— О чем?

Прекратив укладываться, она внимательно посмотрела на отца.

— Ведь ты и сама в полиции, Шивон. Если ты будешь продолжать доискиваться правды, ты несомненно наживешь себе врагов.

— Меньше всего, папа, я забочусь о своей популярности.

— Все равно…

Застегнув молнию на сумке, она поставила ее на кровать и взяла у него чашку.

— Я просто хочу, чтобы он признал свою вину и попросил прощения.

Она отхлебнула тепловатого чая.

— И это может произойти?

Она пожала плечами:

— Может.

Отец присел на краешек постели:

— Понимаешь, она настроилась завтра ехать.

Шивон понимающе кивнула:

— Перед тем как уехать, я свожу вас в лагерь, и мы привезем сюда ваши вещи. — Нагнувшись к отцу, она оперлась свободной рукой на его колено. — Ты уверен, что у вас все будет в порядке?

— Конечно. А вот у тебя?…

— Да ничего со мной не случится, папа. Вокруг меня силовое поле, неужто еще не заметил?

— Да-да, на Принсез-стрит какие-то разряды бегали. — Он положил свою ладонь на ее руку. — И все-таки будь поосторожнее, хорошо?

Улыбнувшись, она поднялась с кровати и, заметив мать, наблюдающую за ней из прихожей, ответила ей ободряющей улыбкой.

В свое время Ребусу уже доводилось бывать в студенческой столовой. В течение семестра она всегда была переполнена студентами, многие из которых только-только начали учебу, а потому выглядели изможденными и напуганными. Несколько лёт назад один второкурсник занялся распространением наркотиков, и Ребус арестовал его прямо во время завтрака.

Студенты ели, уткнувшись в ноутбуки, поэтому даже в переполненном обеденном зале никогда не было шумно — звучали только мелодии и звонки мобильных телефонов.

Но сегодня стены столовой буквально дрожали от громких и резких выкриков. Ребусу показалось, что сама атмосфера здесь перенасыщена тестостероном. Два сдвинутых вместе стола изображали что-то вроде временной барной стойки, с которой распродавались бутылки французского лагера. На знаки, запрещающие курение, никто не обращал внимания. Полицейские шлепали друг друга по спинам, плечам и неуклюже копировали принятую у американских копов манеру здороваться хлопком ладони о ладонь. Только что снятые бронежилеты висели вдоль одной стены, а официантки, раскрасневшиеся то ли от напряженной работы, то ли от комплиментов, которыми их щедро осыпали обедающие, торопливо раскладывали по тарелкам еду.

Ребус присматривался, пытаясь по каким-то внешним черточкам определить, кто тут из Ньюкасла. Из проходной его направили в стоявшее позади нее массивное здание, где дежурная, сверившись по списку, назвала ему номер комнаты Хэкмена. Ребус, вдоволь настучавшись в дверь этой комнаты и не дождавшись ответа, пришел сюда — где, по словам дежурной, тоже мог находиться нужный ему человек.

— Вообще-то он может быть еще в наряде, — предупредила она, пользуясь случаем показать, что она тут при исполнении.

— Вас понял, — отрапортовал Ребус, чтобы тетка еще больше порадовалась.

В столовой совсем не было слышно шотландского говора. Силовиков понавезли из Лондона, Южного Уэльса, Йоркшира… Ребус хотел купить себе чаю, но ему сказали, что еда бесплатная, и он положил на поднос еще сосиску в тесте и батончик «Марс». Подойдя к одному из столиков, он попросил разрешения присесть. Полицейские потеснились, освобождая ему место.

— Из уголовки? — спросил его коп с багрово-красным лицом и влажными от пота волосами.

Ребус кивнул и только тут заметил, что он здесь единственный, кто не в белой рубашке с расстегнутым воротом. Мелькали и женщины в форменной одежде, но они усаживались отдельно от мужчин, игнорируя замечания и шутки, которые те щедро отпускали в их адрес.

  85