очень нудно 
42 
– Налей-ка ему твоего двадцатилетнего виски, Тревоз. Инспектор Джеролд сказал нам, что вы пьете виски, Кьюнан! Фирма угощает, верно, Ланс?
Тревоз поспешно налил три больших стакана.
То, что Гордон вел себя как хозяин в святая святых «Альгамбры-ТВ», подтверждало слухи: компания по горло погрязла в долгах. Как некогда корнуэльские пираты, Гордон появлялся только тогда, когда корабль несло на скалы.
Я понял, что стал объектом знаменитого «приема Гордона» – особого обращения с клиентами, о котором так часто писали газеты и которое якобы и позволило ему прибрать к рукам так много фирм такими малыми средствами.
Но передо мной, несомненно, сидел очень опасный человек. Его превосходство над нами с Тревозом было очевидно.
– Курите, Кьюнан, – приказал он, всовывая мне в пальцы огромную сигару.
Тревоз, который так экстравагантно приветствовал меня, когда я вошел, до сих пор не проронил ни единого звука. Мы оба ждали как завороженные следующей реплики Гордона.
– На самом деле я приехал поговорить с мистером Тревозом и узнать, что делают на студии для мистера Риштона и мисс Хэдлам. Я был очень удивлен, узнав, что они арестованы, и полагал, что здесь мне дадут координаты их адвоката. Я мог бы им помочь. – Голос мой почему-то скрипел, как несмазанная дверь.
– Весьма любезно с вашей стороны. Мы как раз говорили о том, что ваше свидетельство могло бы быть очень полезным. Правда, Ланс? – прогремел Гордон. – Этого копа хорошо бы немного одернуть. Слишком самоуверен и нахален. Но сумел, скотина, заарканить Риштона и его подружку. Попались пташки в западню, как говаривала моя бабушка. Мерзавец и слышать не хочет о том, чтобы выпустить их под залог. Он считает, что совершено хладнокровное, предумышленное убийство. Что эта парочка поджидала свою жертву… Но они не рассчитали, что вы будете так пунктуальны, Кьюнан.
– Подождите, пожалуйста, – перебил я. – Вы говорите о показаниях свидетеля, который видел их в Престбери в шесть часов? Это невозможно. В пять сорок они находились в этом здании, и я разговаривал с ними.
– Всем нам случается ошибаться на несколько минут, – выразительно произнес Гордон и принялся обеими руками разглаживать свои кустистые брови.
– Я не говорю, что они невиновны, а утверждаю только, что они не могли совершить убийство таким образом, как это описывает следствие.
Гордон прочистил горло, издав звук, с каким грузовик с цементом опрокидывает содержимое кузова, и выплюнул окурок сигары на ковер.
– Вы уверены в этом, не так ли? А я, мистер юный частный детектив, уверен, что в этой стране правосудие творится законным путем, и убежден, что обвинение было вынесено на должных основаниях. Каким бы мерзавцем ни был этот Джеролд – как, впрочем, и вы, Кьюнан, – никакого недоверия к следственным органам я не испытываю. – Он говорил так, словно обращался к огромной толпе на митинге.
– А я испытываю, – дерзко возразил я. – Я знаю, что они вышли из этого здания слишком поздно для того, чтобы успеть добраться в Престбери к шести часам. Охранник Пултер подтвердит это. Я говорил с ним, выходя в пять часов и сорок с небольшим минут.
Гордон и Тревоз обменялись взглядами.
– Тут, должно быть, какая-то ошибка, – проговорил Тревоз. – Мистер Пултер сказал полиции, что вы ушли в четыре тридцать, за пару минут до Кэт Хэдлам и Саймона. В книге регистрации об этом сделаны соответствующие записи. Мистер Пултер очень надежный человек, у него прекрасная репутация. Боюсь, что точку зрения следствия на эти обстоятельства изменить не удастся. Перспективы у Саймона и Кэт самые безрадостные. Мы надеялись, что, поскольку вы последний, кто видел их перед этим ужасным событием, то могли бы рассказать что-нибудь, например, об их настроении, и это в какой-то мере способствовало бы облегчению их участи… Какие-нибудь смягчающие обстоятельства…
Возражать было бессмысленно. Я понял, что разговариваю с глухой стеной. Гордон все продолжал разглаживать свои брови, которые теперь ощетинились, как две большие гусеницы.
– Может быть, вы действительно правы, – пошел я на попятный, – и мне показалось, что я ушел без двадцати шесть, когда на самом деле было только половина пятого, – но мне все же хотелось бы, чтобы их адвокат ознакомился с моими показаниями. Вы, вероятно, знаете, что пресса буквально распинает их.
Гордон вздохнул.
– Мне нравится то, что вы говорите. В самом деле, нравится. Я понимаю это и восхищаюсь вами, но позвольте объяснить вам, сколь вы наивны. – Его сочный музыкальный голос то угрожающе рокотал, то исходил елеем. – Люди вроде Риштона никогда в жизни не увидели бы зала суда, если бы такие газеты, как «Сан» и «Миррор», не поддерживали органы правосудия на должном уровне. Власти просто трепещут перед риштонами. Я придаю огромное значение свободе прессы. – Он слащаво улыбнулся Тревозу – человеку, который был занят как раз тем, чтобы заменить на своем телеканале серьезные передачи болтовней безвкусных ток-шоу.
42 
