Последние отзывы

  34  

— Привет, — ответил я, поворачиваясь. — Я…

— Мы как будто встречались прошлой ночью? — перебила она меня. — Вы…

— Я с трудом узнал вас без плаща.

— Вы помните… — Ее лицо просветлело.

Чего я точно никогда бы не забыл — так это ее тонкогубой улыбки. Я кивнул в сторону грузовика:

— Кажется, наша судьба связана с этой цистерной.

— Но на сей раз без покойника. — Она заметила цветы и пирог, и лицо ее окаменело. — Что-нибудь случилось? Патрик..

— Нет. Не волнуйтесь. Никаких новостей.

Она приложила руку к сердцу.

— Извините. Проходите, мистер Прейгер.

— Мо.

— Входите, Мо.

Она взяла пирог и цветы и показала, где повесить плащ. Я попытался не выдать ощущение неловкости — ведь я не знал ее имени. Она скрылась в кухне.

— Прелестные розы. Я только поставлю их в воду. Хотите чашку кофе?

— Спасибо, с удовольствием.

— Папы нет дома! — прокричала она сквозь шум текущей воды. — Он сегодня в городе. Мама здесь, пошла в церковь. Проходите в гостиную. Я сейчас, минутку.

Хорошо, теперь я хотя бы знаю, что она — сестра Патрика, хотя все еще находился в невыгодном положении.

— Знаете, — продолжила она, когда я вошел в гостиную, — на папу произвело впечатление, что вы оказались там в прошлую ночь раньше всех, сразу после полицейских. На моего папу непросто произвести впечатление.

Я едва слышал ее слова, пораженный тем, насколько обстановка внутри отличалась от внешнего вида дома.

— Ох, — услышал я ее голос, — вы не знали. Милости прошу в «святилище». Экскурсия бесплатная.

На унылом зеленом ковре, по обе стороны большого венецианского окна, стояли застекленные дубовые витрины от пола до потолка. Левая была заполнена лентами, кольцами, медалями и призами. Внушительная коллекция, в особенности призы. Позолоченные бейсболисты всевозможных размеров, застывшие навеки в ожидании мяча, который никогда к ним не прилетит, или ударившие по мячу, которого никто не поймает. Посеребренные баскетболисты, покрытые бронзой игроки в боулинг, лакросс, ^[17] хоккейные клюшки из пьютера ^[18] и игроки в рестлинг. Но больше всего было футбольных призов.

Однако витрина справа человека вроде меня, всю жизнь занимавшегося спортом, впечатляла еще больше. Тут были собраны мячи для игр, и такой коллекции я никогда не видел. Как и в витрине с призами, это были мячи от многих спортивных игр, причем футбольные преобладали. Призы, медали, ленты и кольца были замечательны, но они обычно присуждаются лигами, судьями или комитетами. Мяч же для игр присуждается членами вашей команды или тренерами. Мячи — наивысший знак уважения и значат куда больше куска металла. Ведущие игроки третьего состава получают кольца Супербоула, ^[19] но никогда не получают мячей.

— Остальные спрятаны в другом месте, — печально прошептала она.

— Должно быть, Патрик…

— Не Патрик… — Она покачала головой. — Это принадлежало Фрэнсису-младшему.

В этот момент мои глаза наконец перестали разбегаться, и я увидел надписи: «Фрэнсис К. Малоуни» и «Фрэнки — джуниор».

— Теперь, мистер Пр… Мо, повернитесь. — Она легко коснулась моего плеча.

На полке, над тахтой с подушками в эластичных чехлах, находился американский флаг, сложенный треугольником. С каждой стороны от флага в золоченых рамках висели фотографии красивого, чисто выбритого мужчины лет двадцати пяти. Он был похож на фото Патрика на плакатах, только у него была шея атлета, более круглое лицо и голубые ледяные отцовские глаза. На одной фотографии Фрэнсис-младший позировал в парадной морской форме. На другой щеголял летной униформой. Кроме флага там были часы, запонки, капитанские нашивки, крылышки и открытая коробочка с медалью. Полукруг из маленьких флажков — американского, ирландского, штата Нью-Йорк, Военно-морских сил, округа Датчесс — обрамлял эту полку. Она назвала это «святилищем».

— Его F-4 был сбит над Хошимином в семьдесят втором, незадолго до прекращения огня. В тот день умерли и мои родители.

— А Патрик? — удивился я.

— А что — Патрик?

— Послушайте, извините меня, но это так неловко… Как вас зовут?

Она улыбнулась и протянула руку:

— Кэти.

— Прекрасно, теперь мы на равных. — Я задержал ее руку в своей чуть дольше положенного.

— Пойдемте, — сказала она и повела меня в кухню, — давайте поговорим.

  34